Может быть, он бы не согласился помогать Лаврову, если бы не обещание, данное погибшему товарищу. Имя Арины, фигурировавшее в разговоре, запустило внутри ослабшей души фундаментальные механизмы чести и совести, благодаря которым Корнышев, в начале своей карьеры, дал обет, верно, служить Родине.
Именно они, заскрипев застоявшимися шестеренками, буквально за уши вытянули настоящего Павла на свет Божий, из глубины души, состоящей на данный момент из страхов, сомнений и угрызений совести.
Испытывая потребность хоть чем-то заняться, Корнышев выполнил нехитрый комплекс упражнений, состоящий из отжиманий и приседаний. Когда настала очередь пресса, силы окончательно оставили его и по сбившемуся дыханию стало ясно, что сегодняшняя ночь будет тем еще испытанием.
Едва за окном стемнело, как в голову полезли новые сомнения. Павла беспокоило то, что не было обозначено четкого времени прибытия. Иногда казалось, что кроме разговора, больше ничего не произойдет, что он так и останется нервно сидеть до утра в прихожей, полностью одетый и готовый к неведомым приключениям.
В полупустой квартире, в убранство которой Павел так и не успел вложить достаточно сил и средств, чтобы создать хоть маломальское подобие уюта, одиноко, натужно и муторно раздавалось только тиканье настенных часов.
«Тик-так, тик-так, тик-так»… звук действовал на нервы. Телефон, зажатый в руке, изрядно пропотел во взмокшей ладони Корнышева. Чуть ли не ежеминутно он проверял главный экран на наличие информации о пропущенных звонках.
«И почему я раньше не согласился?» – в голову невольно полезли мысли, – «чего терял? Год просмотра роликов в интернете? Да что этот год… вся прошлая жизнь единый клубок одиночества. Ни подруг, ни друзей, так, знакомые. Если говорить по душам, то такие как я – идеальные сотрудники агентства. Неприкаянные, заблудшие души»
Родители хорошо обеспечивали Павла всем необходимым, даже в страшные, девяностые годы всеобщего развала. Жил он хорошо, в просторной, светлой, богато обставленной четырехкомнатной квартире в центре города Братска. Но большую часть времени был совершенно один. Мама и папа буквально жили на работе, избрав своим призванием служение народу.
Отец – руководитель оперативного отдела. Мама – инспектор по делам несовершеннолетних. У милиции всегда было много дел. Чересчур много в бандитские, постперестроечные годы и маленький Корнышев был практически предоставлен сам себе, едва обрел хоть какую-то самостоятельность.
Книги стали его лучшими друзьями. Зачитываясь приключенческой литературой, историями про подвиги офицеров и витязей на полях Отечественных войн, Павел формировался как разносторонняя, самобытная личность.
Опережая своих сверстников в развитии, Корнышев непременно