Энциклика заложила основы «третьего христианского пути», направленного на преодоление недостатков и капитализма и социализма и предполагающего сохранение частной собственности в сочетании с долей государственного вмешательства, «согласующегося со здравым смыслом, с естественным законом и с предписаниями Божественной мудрости… и ведущим к общественному и частному благу» [RN, 1891, III]. Относительно церкви она гласит, что «в ее помощи никогда не будет недостатка, и вмешательство ее будет тем плодотворнее, чем меньше стеснена ее свобода действий» [RN, 1891, IV]. Хотя в документе ничего не говорится об отношении к демократии, можно все же отметить поддержку Львом XIII развития гражданского общества. Исходя из позиции, что «разъединенные рабочие ничем не защищены от бессердечия хозяев и жестокости неограниченного соперничества» [RN, 1891, I], он считает, что «вступать в общества – естественное право человека, государство же обязано охранять естественные права, а не нарушать, [так как] запрещая союзы, оно пришло бы в противоречие с основным принципом своего существования» [RN, 1891, IV].
Понтифик подготовил почву для последующей трансформации как доктрины РКЦ, так и активизации роли ее самой в мире, и, по мнению Р. Нибура, «вывел церковь из изоляции» [цит. по.: Cale, б. г., p. 14]. В частности, в послании отмечено: «Церковь не довольствуется тем, что указала целительное средство… Она всячески старается учить, наставлять и воспитывать людей и через епископов и весь клир распространять повсюду свое спасительное учение» [RN, 1891, IV]. В энциклике «Centesimus Annus» (CA), посвященной сотой годовщине «Rerum Novarum», папа Иоанн Павел II (1978–2005) указал, что «позиция, занятая Папою… присвоила Церкви почти что “права гражданства” в изменяющейся общественной жизни, и это право в еще большей степени утвердилось впоследствии» [CA, 1991, p. 4].
Лев XIII рассматривал права (в первую очередь трудящихся) на собственность, ассоциации, достойную зарплату через призму всеобщего блага и обязанностей по отношению к другим членам общества. Его последователи Пий XI (1922–1939) и Пий XII (1939–1958) продолжали развивать идеи прав человека и их связи с человеческим достоинством, и «к 1948 г. католические идеи прав человека были достаточно развиты, чтобы оказать косвенное, но значительное влияние на Всеобщую декларацию прав человека» [Carozza, Philpott, 2012, p. 21].
Однако до середины 1960-х годов «католическая церковь обычно приспосабливалась к авторитарным режимам и нередко легитимировала их» [Хантингтон, 2003, с. 89]. В тот период она еще не определилась в своем отношении к демократии и диктатуре, подчеркивая нейтралитет относительно типа режима, выбранного большинством для достижения всеобщего блага. По мнению Льва XIII, «пока уважается справедливость, людям не стоит препятствовать в выборе для себя формы правления, которая больше подходит или их предрасположенности, либо институтам и традициям их предков» [Diuturnum, 1881, p. 7]. Такая позиция не помешала РКЦ заключить конкордаты с Муссолини (1929), Гитлером (1933) и Салазаром (1940), но в дальнейшем она была переосмыслена. Как считает А. Гертцке, «авторитарные режимы