лютеранского теолога Абрахама Калова «Systema locorum theologicorum» (1665–1677), двенадцатый заключительный том которого озаглавлен «εσχατολογια sacra» [Глазков, 2014, с. 54]. Эсхатология как теологический термин разрабатывается в среде немецкого либерального протестантизма в первой трети XIX в. как неологизм, призванный заменить собой традиционное богословское понятие «последние события». В книге 1822 г. «Христианская вера» (Der Christliche Glaube…) Фридрих Шлейермахер пишет: «Довольно широко принятое словосочетание “последние события” имеет странный вид, который лучше скрыть за словом “эсхатология”, ибо слово “события” угрожает нам тем, что оно может увести нас далеко в сторону от сферы внутренней жизни, которая исключительно и интересует нас» [Schleiermacher, 1928, . S. 703]. Одним из первых энциклопедических определений термина «эсхатология» является краткая статья «Оксфордского словаря английского языка» 1897 г., сообщающая о нем: «Часть теологии, касающаяся смерти, суда, и окончательных судеб [отдельной] души и [всего] человечества»
5. Данное слово – εσχατολογια – образовано от греческих корней: ἔσχατος, η, ο [ν] – самый удаленный, отдаленный; последний, крайний, предельный; и корня λόγος – слово, знание, учение
6. В написанном на греческом койне «Новом Завете» слово εσχατος (εσχατοη) встречается в нескольких позициях. Как прилагательное εσχατος, η, ον используется в смысле «последний», «крайний», а также как «худший», «ничтожнейший», «низший». Как существительное среднего рода το εσχατον – «конец», «край» (ἔος ἐσχάτον τῆς γῆς – до края земли, т.е. по всему миру (Деян. 1:8; 13:47)). Как наречие ἔσχατον πάντων – «напоследок», «наконец» (Мк. 12:22; 1 Кор. 15:8), а также как наречие ἐσχατως – «окончательно»; ἐσχάτως ἔχω – «быть при смерти» (Мк. 5:23)
7.
В 1904 г. в «Энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона» выходит статья князя С.Н. Трубецкого, посвященная определению данного понятия: «Эсхатология – учение о последних вещах, о конечной судьбе мира и человека – искони занимала религиозную мысль. Представления о загробном существовании – томлениях в подземном царстве мертвых, мучениях, странствованиях в призрачном мире или упокоении и блаженстве в стране богов и героев – распространены повсеместно и имеют, по-видимому, глубокие психологические корни…» [Трубецкой, 1904, с. 127]. Отмеченная Трубецким универсальность и глубина данных представлений естественным образом потребовала для своего выражения термина более абстрактного, чем буквально-образное «последние события». Вокабула Шлейермахера, родившаяся из его интуиции опасности отчуждения духовной жизни во внешние сферы, возымела всеобщую популярность, вытеснив прежнее словосочетание. При этом понятие «эсхатология» приобрело более широкое содержание, чем просто четыре последних события.
В конце XIX – начале XX в. в школах библейской герменевтики (в первую очередь протестантских) происходит пролиферация смыслов понятия «эсхатология»8. Так, английский теолог Джордж Кеерд выделяет следующие эсхатологические концепции, сложившиеся в рамках экзегетических школ с начала XX в.: «индивидуальная эсхатология», «историческая эсхатология», «последовательная эсхатология», «реализованная эсхатология», «экзистенциальная эсхатология», «эсхатология новизны», «эсхатология намерения» [Caird, 1980, р. 243–255]. Их отличие обусловлено различностью
