– Понял, товарищ полковник. Можно всем составом в гараж отправляться?
– Минут через пять. Я только что туда звонил. Пока они людей на машины посадят, пока то да се… Через пять минут выходите. У меня все. Конец связи…
– Конец связи, товарищ полковник…
Капитан убрал трубку в карман, а не вернул ее снова на тумбочку, из чего можно было сделать вывод, что он уже начал собираться, и обратился к офицерам своей группы:
– Ну что, товарищи офицеры, готовы к боевой командировке? Скорее всего, завтра вылетаем. Наверное, уже могу сказать, поскольку мне этого не запрещали, что летим в Сирию, которую в армейском жаргоне называют «Саратовом». А сейчас собираемся и всем составом идем в гараж. Я на своей машине поеду, а на остальных выделят по «уазику» на каждую пару. К восьми утра необходимо вернуться. Все понятно?
– Понятно, командир. Не дети же… – за всех ответил старший лейтенант Ласточкин. Он вообще часто позволял себе говорить за всю группу.
– Одевайтесь, через три минуты сбор у меня в комнате. В гараж двинем…
– Надо же, Радиолов семью надумал навестить… И почти ночью, когда дети спят. – Жена тоже собиралась уже, видимо, ложиться спать, поэтому выглядела не слишком довольной. Она продолжала носить свою фамилию, и его часто звала не по имени, а по фамилии. В обычной обстановке капитан навещал семью только на два выходных дня, оттого Людмила и удивилась.
– Попрощаться отпустили. До утра. А потом – в командировку на неопределенное время.
– Учения, что ли?
– Хуже. Загранкомандировка. Боевая.
– Случаем, не на Украину? А то бы матери посылочку передать. Я быстро соберу, что смогу. У нас найдется…
Мать у Людмилы жила в Донецке, где временами то бомбили, то постреливали. И она постоянно за нее переживала. Но в телефонных разговорах мать не жаловалась, говорила, что все у нее нормально.
– Нет. Намного дальше.
– А где у нас еще воюют? Не в Сирию же…
– Так точно. Туда…
– Сам напросился? – мрачным голосом, в котором вдруг проявились неприятные басовитые нотки, спросила Людмила. – По своей красавице соскучился!
Людмила всегда отличалась повышенной ревностью, так что этот вопрос Радиолова не удивил. Он только устало вздохнул:
– Ты считаешь, что командование должно прислушиваться к личному мнению какого-то капитана?
– Значит, личное мнение все же существует…
– Личное мнение по человеческой психологии, как и по психологии всего живого, не может не существовать. Потому что каждое живое существо умеет думать. Даже, наверное, комар, который на нос человеку