Ей придется держать детей постоянно занятыми, чтобы у них не было ни времени, ни сил, ни желания обзавестись интернетом. И, естественно, договориться о домашнем обучении. Как она будет их обучать, она с трудом представляла, но надеялась, что, даже если год Кейт и Димитрий проболтаются без школы, ничего страшного не произойдет. В любом случае в том частном британском пансионе, в котором они проводили большую часть времени, им наверняка дали задел на будущее.
Спрятаться, залечь на дно, как дикие звери, на которых открыли охоту. Она не была уверена, сработает ли ее план, удалось ли ей обмануть британскую полицию и выдать себя за другого человека. Но даже если и нет, то здесь их не найдут.
Свою сим-карту вместе с банковской картой она разрезала на части и смыла в унитаз в аэропорту. Ни одним из своих электронных адресов она уже никогда не сможет воспользоваться, чтобы не привлекать внимание. Впрочем, как и счетами. Глафира чертыхнулась: заработанных сумм было жаль, но себя было жаль еще больше. Наличности, которую сняла со счета Натали, им хватит на некоторое время, а дальше она что-нибудь придумает.
– Приехали, – тихонько сказал шофер, тормозя у покосившейся развалюхи.
Глафира глубоко вдохнула. Может быть, им надо было поехать в другое место? Но куда? Снять или купить дом означало бы засветить документы. «Соберись, тряпка», – приказала себе Глафира, протягивая водителю купюру.
– Сдачи не надо, подождите, пожалуйста, я затащу сумки в дом, а потом заберу детей, – так же тихо попросила она.
– Давай помогу, – предложил любезный водитель, вылезая из салона вслед за Глафирой.
– Беда какая-то случилась? – Он пристально посмотрел на худенькую девушку, вытаскивающую из багажника огромный чемодан.
Та кивнула вместо ответа и заторопилась к дому. Водитель достал два увесистых рюкзака, которые тащили на себе дети, и направился вслед за ней.
Старая калитка едва держалась на ржавых петлях, ее даже открывать не пришлось, сама поддалась, стоило легонько пнуть носком. По заросшей за лето сорняками тропинке Глафира направилась к дому. Тот являл собой плачевное зрелище. Некоторые окна выбиты, остальные наглухо заколочены ставнями. Глафира бросила тяжелый чемодан на пороге и, стараясь ни о чем не думать, чтобы не завыть от ужаса, отправилась за детьми.
Водитель поспешил за ней и достал из багажника еще один чемодан.
– Как же вы тут жить будете? – открывшаяся ему картину удручала даже в темноте. Старая лачуга была совершенно не приспособлена для жизни даже взрослого человека, что уж о детях говорить.
– Как-нибудь