Поплутав по узким улочкам города, мы вышли к огромному зданию, напоминающему ангар.
– Знакомься, главный вещевой склад Ада, – мама улыбнулась.
Внутри костюмерная оказалась разделена на зоны по векам. В каждой такой зоне было несколько помещений: комнаты с бесчисленными стойками с костюмами и аксессуарами, примерочные и места для макияжа.
– Я только одного не могу понять. Зачем нам костюмерные, если мы можем сами менять свой облик при помощи наруча, – высказала я мысль, давно не дававшую мне покоя.
– И чему вас сейчас только учат? – мама закатила глаза. – Дочь, во-первых, это очень энергозатратно. Наруч не всесилен. Да и твой резерв ограничен. То есть создать что-то мелкое проблемы нет. А вот полный комплект доспехов рыцаря средних веков… Можешь потом сутки проспать, восстанавливаясь. И не спрашивай почему. Сомневаюсь, что даже Асмодей сможет объяснить, как устроены нарукавники.
– Я все же спрошу у него.
– Спроси. Ему полезно напрячь мозги… Но есть еще и во-вторых. Что гораздо важнее. Историческая точность. Костюмерши специализируются на определенной эпохе. И иногда даже стране. И создают твой образ так, чтобы никому и в голову не пришло, что ты не человек. Представь, сколько времени уходило бы на подготовку к таким заданиям, если бы черти сами выискивали описание костюма, прически и прочего?
– Я вообще не очень понимаю, зачем нужно это погружение в эпоху, – призналась я.
– Задания бывают разные. Иногда черт отправляется на вызов. Ну, знаешь, когда человек чертит пентаграмму, расставляет свечи и ждет, – я кивнула. – А иногда Ад посылает нас за… хм… В общем подтолкнуть человека к сделке. Мы с твоим отцом как-то были во Франции. Нам поручили подписать договор с ведьмой. Мы сначала ее искали, а потом твой отец в лоб сообщил ей кто он такой и что предлагает.
Мама редко рассказывала мне о своих первых месяцах в Аду. Я знала историю отношений родителей, но в сокращенной версии. Когда я подросла, Люцифер, конечно, раскрыл некоторые моменты, о которых мама умолчала. Но я подозревала, что не все.
И про задание во Франции я никогда не слышала, поэтому спросила:
– И чем все закончилось?
– Договор мы подписали, – мама отвела взгляд, но я заметила промелькнувшую в ее глазах боль. Ясно, значит, есть в этой истории еще что-то, о чем мне никто не скажет.
Какое-то время мы шли по коридору, молча. Их вреднеишество моя маман Ева сосредоточенно высматривала нужную ей табличку. А я старалась не нервничать.
– Вот! – Воскликнула мама. – Двадцать первый век. Вторая половина. Идем, Айви наверняка уже заждалась.
Мы вошли в выбранную мамой зону. Сразу же навстречу нам выскочила миниатюрная рыжая чертовка с огромными зелеными глазами.
– Ева! Я успела соскучиться!
– Привет, Айви, – женщины обнялись. – Знакомься, моя дочь Ника. Ника, это Айви. Наша с отцом персональная костюмерша, если можно так сказать. Она – одна из немногих, кто работает не по эпохам, а с конкретной семьей.
– Привет,