При их появлении разносчицы разинули рты, а хозяйка поспешно вышла из-за стойки и подошла к их столику. Приняв заказ, она сделала книксен и удалилась. По молчаливому уговору Демон с Реджи вели пустую болтовню о светских новостях, пока им не принесли кофе и булочки.
Реджи наклонился к нему.
– Тебе следует знать, – сказал он, понизив голос до заговорщического шепота, – что об обитателях Хиллгейт-Энда ходят неприятные слухи.
– Какие слухи? – все так же бесстрастно спросил Демон.
– Есть подозрения, что скачки проводятся не так, как положено. Впрочем, так всегда говорят, стоит проиграть какому-нибудь фавориту, но в последнее время… – Реджи помешал кофе, – здесь проиграли Трубач и Троянец, в Донкастере – Большой Бисквит, Будь Здоров и Единорог. Не говоря уже о Премьере в Аскоте. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы все понять. Эти проигрыши связаны с большими деньгами, и в каждом случае предлагались такие ставки… И это только за осенний сезон.
– Это официально? – спросил Демон.
Реджи поморщился:
– И да, и нет. Комитет считает, что проблема существует, и они хотят получить ответы – будьте добры. Пока они рассматривают только прошлую осень и все шито-крыто, так что неудивительно, что ты ничего не слышал.
Демон кивнул:
– Действительно, я не слышал. А есть основания предполагать, что это происходило и прошлой весной?
– Насколько я понял, да. Но факты, я имею в виду явно завышенные ставки, неочевидны. Пока.
– У тебя есть какие-то предположения относительно расследования?
Отец Реджи входит в комитет.
– Ну да. Вот почему я и решил, что тебе следует об этом знать. Жокеи, естественно, молчат, будто язык проглотили. Но кто-то видел, как с этими жокеями разговаривал молодой Кэкстон, никогда не водивший дружбу с жокеями. Вполне понятно, что комитет захотел побеседовать с этим юнцом. Проблема в том, – тут Реджи дернул себя за мочку уха, – что парнишка уехал погостить у друзей. Принимая во внимание то, что он сын генерала и никому не хочется огорчать почтенного джентльмена, было решено подождать, пока юный Кэкстон вернется, и тогда поговорить с ним. – Реджи вздохнул и продолжил: – Они рассчитывали, что он вернется максимум через неделю. Но уже прошло две, а он так и не появился. Они не решаются идти в Хиллгейт-Энд и спрашивать генерала, где его сын. Но вечно ждать невозможно, тем более что вот-вот начнется весенний сезон.
Демон встретился глазами с притворно-невинным взглядом Реджи:
– Понимаю.
Да, он понимал. Понимал, что сейчас к нему обращался не Реджи, и даже не отец Реджи, а сам всемогущий комитет.
– У тебя нет никаких… догадок?
После секундной паузы Демон ответил:
– Нет. Но я могу понять позицию комитета.
– Гм… – Реджи с сочувствием посмотрел на Демона: – Ее понять