– О да, – сказала она, – Он отправился в город с человеком, о котором я вам рассказывала, чтобы получить лодку и посмотреть, смогут ли они взять какое-то оружие. Они пойдут после полуночи. —А не лучше ли будет подождать до утра, чтобы лучше видно было?
– Да. И не сможет ли ниггер видеть лучше? После полуночи он, скорее всего, будет спать, и они могут проскользнуть через лес и увидеть костёр в лагере, тем более, что негр его разведёт наверняка. -Я об этом не думал!
Женщина продолжала смотреть на меня довольно пристально, и я чувствовал себя не очень комфортно. Довольно скоро она говорит: -Как ты сказала, твоё имя, дорогая?
– М-Мэри Уильямс!
Мне почему-то показалось, что я раньше сказал – Мэри, поэтому я не смотрел на неё – мне показалось, что когда я сказал, что это Сара, я загнал себя в угол, и мне было страшно, может быть, поэтому я и не смотрел ей в лицо. Я хотел, чтобы женщина добавила что-нибудь еще, чем дольше длилось её молчание, тем дурнее мне становилось. Но тут она говорит:
– Дорогая, я слышала, когда ты только пришла, ты сказала, что ты Сара?
– О, да, я говорила, что я Сара Мэри Уильямс. Сара – мое имя. Некоторые зовут меня Сара, некоторые – Мэри.
– Вот как?
– Да мэм!
Тогда я почувствовал себя лучше, но мне хотелось убраться отсюда поскорее. Я не поднимал глаз.
Хорошо, что женщина тут заговорила без остановки. Она говорила, о том, какие настали тяжёлые времена, о том, в какой бедности они живут, и как крысы совсем обнаглели, и ведут себя, в доме, как хозяева. И всё в таком же духе. Потихоньку мне полегчало. Она была права относительно крыс. Я сам видел, как одна из них вытаскивала нос из норы в углу. Она сказала, что у нее всегда должна быть под руками какая-то вещь, чтобы можно было бросить в них, а иначе они не дадут ей покоя. Она показала мне свинчатку, закрученную в узел, и сказала, что раньше она хорошо справлялась с этим, но она пару дней назад вывернула руку, и теперь не знает, сможет ли бросить теперь. Она наблюдала за крысой и как-то швырнула свинец в крысу, но промазала и сказала: «Ой!», так больно ей было. Затем она попросила меня броситьв следующий раз. Я хотел уйти, пока старик не вернулся, но, конечно, я виду не казал. У меня получилось с первого раза, и первая крыса, которая показала его нос, точно попала бы под мою свинчатку, если бы осталась там, где была, я бы сделал её инвалидом. Она сказала, что удар первоклассный, и она уверена, что в следующий я попаду в точку. Она пошла к норе, взяла кусок свинца и отдала его обратно мне, а потом принесла мне кусок пряжи, которую я должен был помочь ей перемотать. Я поднял две руки, и она положила на них пряжу и продолжила говорить без умолку о своих делах и делах мужа. Но тут она замолчала, чтобы сказать:
– Ну, ладно, и всё же, как тебя зовут на самом деле?
– Чт-что, мэм?
– Как твое настоящее имя? Билл, или Том, или Боб? – или что ещё?
Наверное, я задрожал, как осиновый лист, и почти