Подробности мирных переговоров с императором ромеев описана всё тем же Львом Диаконом, сопровождавшем Цимисхия в походе, чтобы подвиги императора не пропали для истории. Описаны переговоры сдержанно, но выглядели они крайне нелестно для императора.
Место встречи – берег Дуная. Цимисхий явился в сверкающих драгоценных доспехах, в парадном императорском плаще, во всем царственном великолепии. Огромная, тоже пышно разряженная свита. Все верхом. Парадный выезд. Блеск золота, переливы шелков, звон оружия.
Святослав же прибыл с обратного берега в простом походном челне. Никакой свиты – несколько гребцов. Никакого парада. Гребцы – воины в простых холщовых рубахах, как и Святослав. Князь ничем от них не отличался, лишь белая рубаха его была почище. Мало того, он сам греб вместе с ними. Как простолюдин, а для византийца – как раб.
Придворный хронист рассматривал его во все глаза. Среднего роста, необычайно широкий в плечах, силач с могучей шеей. Голубоглаз, длинные усы, борода сбрита, волосы на голове тоже сбриты, только свешивается одна длинная прядь: знаменитый оселедец (кой и века позднее будет отличать запорожскую казачью вольницу – Сечь). В ухе серьга.
Лев Диакон оказался в двух шагах от князя. Он хорошо разглядел эту серьгу: золотая, с двумя жемчужинами, между которыми вставлен рубин…
Дальше – хуже. Святослав во всё время переговоров оставался в челне. Он даже не привстал. Это было потрясением основ и совершенным оскорблением императора Рима, «земного солнца вселенной». Сидеть должен был он, а перед ним следовало стоять.
Торжественные переговоры приобрели характер обыденного разговора, с унизительным для императора оттенком.
Святослав был краток. Гребцы оттолкнулись от берега и вкупе с князем налегли на весла.
Шокированные византийцы сделали вид, что всё в порядке, конфуз списали на варварство «скифов»…
Иоанн Цимисхий скрежетал зубами. Он в жизни не испытывал такого унижения. Так вот почему этот варвар отказался от поединка. Он надумал оскорбить императора, но это ему даром не пройдет…
И пока Святослав готовил ладьи к морскому переходу, Цимисхий спешно отправил к печенегам архиерея Феофила. Тот известил, что Святослав с малой дружиной и большой добычей возвращается домой морем, а главное его войско идет сушей.
С двадцатью двумя тысячами воинов, из коих половина была больных и раненых, Святослав спустился в ладьях в устье Дуная. Там он с частью дружины остался зимовать. А воевода, варяг Свенельд, отправлен был в Киев за новой ратью: Святослав не оставил мысли вернуться к Доростолу. Однако его воевода к нему не вернулся, рассчитывая занять более высокое место при князе Ярополке, сыне Святослава, но для этого нужно было погубить князя-отца.
Зимовка в устье Дуная оказалась тяжелой. Дружинники голодали. Были съедены все лошади. Весной Святослав с маленьким отрядом двинулся на ладьях в Киев.
Печенеги, извещенные византийцами, ждали русских воинов у порогов.