– Благодарю покорно, – покачал головой Аллейн. – Вы не поверите, но мне нельзя пить. Врачи запрещают.
– Ха, очень остроумно!
– Уверяю вас – я не шучу.
– Мистер Аллейн, похоже, втюрился в эту даму с картиной, – догадался кто-то.
– Как – в эту тощую? С физиономией, заляпанной зеленой краской? Нет, мой мистер Аллейн до такого не опустится. Что он – чокнутый, что ли? И вообще, разве мозет приличная зенщина расхазывать по пароходу в таком виде? А картина? Я, конечно, из везливости ее похвалила, но ведь такую муру и заканчивать не стоит. Подумаешь – причал в Суве! Я лучше открытку куплю. Идемте со мной, великий сыщик. И не томите душу – сказыте, что эта неряха ничего для вас не значит!
– Мисс Ван Маес, – терпеливо произнес Аллейн. – В вашем присутствии я начинаю чувствовать себя древним, как египетские пирамиды, и вдобавок – недоумком. Ведь я совершенно не представляю, как ответить даже на самый простой из ваших вопросов.
– Я вас научу. Вы дазе не подозреваете, зайчик мой, как со мной интересно.
– Спасибо, вы очень добры, но боюсь, что я уже вышел из подходящей возрастной категории.
Огромные глазищи Вирджинии расширились еще больше. Густо намазанные тушью ресницы торчали в разные стороны, как черные зубочистки. Пепельные волосы ниспадали на плечи сияющими волнами. Выглядела она, конечно, сногсшибательно. Настоящая кинозвезда, подумал Аллейн. Но перебрала уже основательно.
– Ничего, братва, – вдруг густо пробасила она. – От своего пари я не отказываюсь. Ставлю пятьдесят против двадцати пяти, что этот красавчик поцелует меня еще до прихода в Гонолулу.
– Я весьма польщен… – неуклюже пробормотал Аллейн.
– Он польщен, видите ли! И заруби себе на носу, красавчик, голливудские поцелуи меня не устраивают. Никакой цензуры, ясно? Только взасос и – финита! Вот так-то!
Вирджиния пристально посмотрела на Аллейна, на ее ангельской мордашке впервые проскользнула тень сомнения.
– Слушай, – сказала она. – Не хочешь ли ты сказать, что у тебя и впрямь ляляки к этой бабе?
– Не знаю, что такое «ляляки», – сухо сказал Аллейн, – но к мисс Трой у меня ровным счетом ничего нет, а уж у нее ко мне – и того меньше.
Глава 2
Пять писем
«От мисс Агаты Трой – ее подруге, мисс Кэтти Восток, художнице, известной портретами шахтеров, водопроводчиков и темнокожих музыкантов.
Борт парохода «Ниагара»
1 августа
Милая Кэтти!
Я прерываю свое путешествие в Квебеке, так что письмо это ты получишь примерно за две недели до моего возвращения домой. Я очень рада, что со следующим семестром все улажено. Преподавание – занудная наука, но теперь, когда я достигла столь головокружительных высот и могу подбирать учеников сама, это занятие уже не представляется мне таким утомительным. Спасибо, что ты все утрясла. Если сможешь, договорись с прислугой,