Осмотрелась. Никого поблизости не было. Мы одни в небольшом помещении ужасного ядовитого цвета.
– Я себя теперь чувствую виноватой за то, что выбрала желтый. И как только ты на это согласился?
– Я желтый тоже люблю, – на полном серьезе ответил он и тут же поморщился. – Хотя этот, признаюсь, слишком… Давай перекрасим, а?
– Что, сами? – удивилась я.
– А что нам стоит-то? Белую с остатками желтой размешаем и будет прекрасный ненавязчивый цвет.
Идея мне понравилась. Да и домой я вовсе не торопилась.
– Это и будет мое наказание? – лукаво спросила у мужчины.
Он таинственно улыбнулся и начал смешивать краску в ведрах.
– Нет, Ирочка. Это совершенно неравноценно тому, что ты подвергла свою жизнь смертельной опасности. Красить – весело! А драться с грабителями – вовсе нет. Но-но!
Я засмеялась от его поучительно тона, и он с торжественным видом вручил мне малярный валик.
– Твое наказание будет завтра.
Я притворно охнула, не в силах скрыть любопытства.
– В субботу, что ли? В мой честно заслуженный выходной? Неужто заставите пахать, Максим Алекссевич?
Он ведь сам говорил, что завтра на работу заступает Аня, а у меня два дня выходных.
– Я что, зверь? – возмутился Макс. – Нет! Я вечером признаюсь. Будет тебе сюрприз.
Он мазнул краской стену, и мы оба, встав рядышком, синхронно наклонили головы, изучая новый вариант.
– Отлично! – выдал он.
– И как до вечера дожить? – заныла. – Я ж сгорю от любопытства.
И в который раз, взглянув на мужчину, поймала его пристальный взгляд, в котором отражалась целая гамма эмоций. То ли веселье, то ли интерес, то ли какая-то чертинка, иногда даже грусть. Пожалуй, так я смотрю на мороженое зимой. Когда вспоминаешь этот вкус, изнываешь от желания попробовать, но понимаешь, что тут же заболеешь. И уходишь.
Осознав, что мы так и пялимся друг на друга, каждый думая о своем, я быстро отвела взгляд и на всякий случай отошла к дальней стене.
– Ладно, приступим!
Максим включил веселенькую музыку на телефоне, и мы начали работать. Я честно старалась первые два метра стены. А потом он вдруг замычал в такт, а после и вовсе начал подпевать. Притом, обычно голос у мужчины низкий, бархатистый и приятный до мурашек, но специально для песни он повысил его до писка. Не удержалась и хихикнула.
– А, то есть ты поешь лучше, да? – с вызовом спросил он.
– Нет-нет! Я не претендую! – Отвернулась от него и сжала губы. Когда он запел снова, я попыталась скрыть смех кашлем.
– Ты просто завидуешь! – тоном знатока поведал шеф и еще и пританцовывать начал.
Закусив губу, я наблюдала за движениями его бедер и взмахами рук, пока он красил стены. И могла думать только о том, что если бы Максим был едой, то я бы его съела! Ну как можно быть настолько обаятельным, притягательным и ладно сложенным? Я еще не встречала особей противоположного пола, у которых