Его губы властно и уверенно сминали мои в поцелуе и были обжигающе горячими.
– Кьяри! – выдохнул он мне в губы.
– Отп… – воспользовалась я секундной свободой, но он не дал мне произнести и слова, снова целуя. Его язык проник в мой рот, изучая и подчиняя. Я извивалась в его руках, но добилась лишь того, что он еще крепче вжимал мое тело в свое.
Злость на него и раздражение сыграли со мной злую шутку, и в какой-то момент я яростно ответила на поцелуй, взорвавшись от возмущения. Наше противоборство закончилось тем, что он втянул мой язык к себе и начал посасывать, делая поцелуй тягучим и чувственным. Разбуженное недавно желание вспыхнуло с новой силой, как отрава разносясь по моей крови.
Да что же это такое?! Я не хочу этого! Неимоверным усилием мне удалось прервать поцелуй.
– Нет! – потерянно выдохнула я, обескураженная реакцией своего тела.
– Почему «нет»? Почему ты всегда говоришь мне «нет»? – зарычал он и, подхватив меня под ягодицы, перенес и усадил на массажный стол. Взяв с него сухую простыню, накинул на плечи, растирая через материю плечи и руки, попутно избавляя меня от простыни, в которую я была завернута.
– Что вы делаете? – вцепилась я в нее.
– Делаю все, чтобы ты не заболела. Она мокрая. Сними.
– Сниму, когда вы отвернетесь и дадите мне возможность одеться.
– Я давал тебе такую возможность, но вместо этого тебе хватило глупости нырнуть в ледяную воду после массажа. Тебя и на минуту нельзя оставить. Зачем ты это сделала, Рия? – запрокинул он мою голову, вынуждая посмотреть на него. В голосе послышались бархатистые нотки. Он тыльной стороной ладони погладил меня по щеке, спустился по шее на ключицы и прошелся пальцами по краю простыни на груди. Неожиданно он коленом раздвинул мои ноги и вклинился между моими бедрами.
– Тебя беспокоит реакция твоего тела на меня? – с хрипотцой спросил он, уперев ладони возле моих ног и вынуждая меня отклониться назад, чтобы не соприкоснуться с ним и не оказаться прижатой к его груди.
– Меня беспокоит, что вы попираете все нормы приличия. Отойдите! – Но он не сдвинулся и на дюйм.
– Мы здесь одни. Не надо бояться лишних глаз. Позволь себе быть собой.
Да он не ирлинг, а змей-искуситель какой-то, настолько грешным и убеждающим был его голос. Вот только в эту игру можно играть и вдвоем. Злость разгоралась в душе, заглушая остатки благоразумия.
– И я могу сделать то, что мне хочется? – с придыханием спросила я.
– Я настаиваю на этом, – произнес он, и его губы начали приближаться к моим, а руки уверенно легли на мои бедра.
Короткий взмах, и тишину пещеры нарушил звук хлесткой пощечины. Крон замер, а на его щеке остался след от моей ладони.
– Отойдите! –