Поддержка линии Сталина была необходимым условием продвижения по службе и обустройства личной жизни. Прежде всего нужно было получить паек – иначе чем кормить семью? Позаботиться о дровишках, чтобы «буржуйка» – единственная система отопления тех суровых лет – согревала бренное существование.
Естественно, комсомольским активистам, которых переводили в Москву, требовалось жилье в столице. Получали через ЦК партии, где выдавали такие записки:
«Российская Коммунистическая Партия /большевиков/. Центральный Комитет.
В центральный жилищный отдел
Управделами секретариата Ц.К. Р.К.П. /большевиков/ просит предоставить вне очереди ордер на комнату тов… с женой.
Управделами Ц.К.
Заведывающий Хозяйственным Отделом Секретариата Ц.К.».
Секретарская карьера гарантировала то, что оставалось недоступным для остальных. Из комсомольского аппарата стремились попасть в партийный. Вот стихи из сатирического журнала той эпохи:
Партбилетик, партбилетик,
Оставайся с нами.
Ты добудешь нам конфет,
Чая с сухарями.
Словно раки на мели
Без тебя мы будем.
Без билета мы нули,
А с билетом люди.
Легкая кавалерия атакует школу
Будущий министр здравоохранения СССР, академик и выдающийся хирург Борис Петровский запросто мог остаться без диплома. Его отец, окончив Дерптский университет, стал земским врачом. Сын решил пойти по стопам отца. Приехал в столицу поступать на медицинский факультет Московского университета. Но социальное происхождение – «из служащих» – лишало его шансов стать врачом.
Молодым людям, которые не могли похвастаться пролетарским происхождением, получить высшее образование было не просто. Представители «нетрудовых слоев», бывшие землевладельцы, судьи, прокуроры, земские и уездные начальники, купцы, священники, стали «лишенцами» – это забытое ныне слово относилось к тем, кого лишали важнейших прав. По конституции 1918 года они не имели избирательных прав, не получали продовольственные карточки, их не брали на государственную службу.
Страдали и их дети, которых не принимали в высшие учебные заведения. Они любым способом пытались получить комсомольский билет, чтобы избавиться от дискриминации.
Борису Петровскому посоветовали обратиться к жене Ленина и заместителю наркома просвещения Надежде Крупской, хотя она и была идеологом классового подхода к образованию. «Массы понимают, – писала Крупская, – что мало отнять у буржуазии ее материальные богатства, нужно отнять у нее то, что составляло до сих пор ее главную силу, – монополию знания».
Но молодого человека Надежда Константиновна приняла и выслушала. Сказала, чтобы за ответом он через пять дней обратился в канцелярию ректора