Несмотря на то, что своими руками когда-то пристрелил Женю, да и во время взятия города под контроль тоже стрелял не в воздух, циничное убийство Ани стало шоком даже для него самого.
Не одну ночь провёл Никита без сна, лихорадочно прокручивая в голове случившееся в тот день и изо всех сил стараясь отыскать себе хоть какое-никакое оправдание. Но не мог.
Убитая им Аня приходила к нему во снах, когда парню всё же удавалось сомкнуть глаза. Она говорила с ним о чём-то, но, просыпаясь, Никита не помнил сути этих бесед. И хоть в сновидениях его девушка вовсе не вела себя враждебно по отношению к своему убийце и не пыталась затащить его за собой на тот свет, всё же каждый раз, когда она приходила, сопровождался у парня приступом паники и отчаяния.
Никита проклинал себя за то, что поступил так, и в какой-то момент понял, что нужно просто забыть обо всём и жить дальше. Но осуществить это на практике выдалось гораздо сложнее. Мысли об убитой девушке постоянно лезли в его голову.
Первое время ситуацию усугублял убитый горем Богдан, который поначалу жил с ним, но вскоре исчез. Они с Никитой стали настолько чужими друг другу, что парень даже не спросил друга, куда тот уходит, а тот не удосужился озвучить это сам.
Никита понимал, что рискует сойти с ума в одиночку, поэтому помимо визитов к Вале в больницу, решил собрать остатки «Прогресса» и сконцентрировать их вокруг себя.
Как оказалось, верных сторонников организации в городе осталось не так уж и много. Набралось около десятка, а со временем трое ушло. Никита был взбешен, но понимал, что необходимо удержать возле себя оставшихся и сосредоточил на этом свои усилия.
Впрочем, не раз он попрекал своих немногочисленных соратников в том, что они не нашли в себе смелости вступиться за Сашу Третьяк и допустили, что прах её поддался надругательству со стороны толпы.
Никто не стал перечить ему, так как уже знали Никиту достаточно хорошо и понимали, что его лучше не злить. То обстоятельство, что он с достоинством прошел испытание, выпавшее на их долю в Озеровке, и фактически спас их всех, возвышало парня в глазах окружающих и придавало ему вес.
И вот теперь, по случаю возвращения Вали, которую, кстати сказать, за полученное девушкой ранение, тоже считали героем, Никита распорядился устроить торжество.
Взяв побольше алкоголя – насколько это позволяли их скудные финансы – и немного закуски, компания направилась на берег реки. Пару часов подростки просидели на центральном пляже, в который раз восстанавливая события того ужасающего дня, для многих ставшего переломным моментом.
Валя, оказавшись после продолжительного нахождения в больничной палате с женщинами гораздо старше её в компании своих одногодок, как будто ожила и из глаз её ушел тот налёт грусти и апатии, который Никита замечал в них