Беру снег. Горячо.
Я закрываю глаза.
Никакого обещанного релакса и чувства «любви». Нет. Я чувствую, что никому не нужна. И – самое ужасное – я понимаю, что ужасно хочу к тебе. Хотя тебя и нет. Мираж. С таким же усердием можно было бы стремиться к могиле, чтобы посидеть рядом и поговорить.
Как же я хотела тогда посидеть с тобой рядом!!!
Мне казалось, я все так хорошо продумала. Когда ты сказал мне, что хочешь пожить отдельно, я сразу позвонила тем, кто мне не соврет. Спросила, правильно ли я понимаю, что в переводе с ссыкливого-мужского на человеческий это означает: «Я ухожу»?
Ответ положительный.
Дернулась как от удара током.
Позвонила близким друзьям и психологу, перевела всех в режим 24/7. Запретила себе пить алкоголь. Отстригла волосы. Убирала твои вещи.
Человек склонен переоценивать свои силы. Тогда мне казалось, что я могу справиться, если подготовиться. Запастись припасами и оружием. Но это как выходить против медведя с рогаткой. Или на надувном матрасе в девятибалльный шторм.
Часть меня понимала, ЧТО грядет. Словно стоишь на берегу моря, и вдруг – отошла вода. Оголились остовы затонувших лодок. Рыба забилась в агонии на песке. И до тебя доходит: ты не успеешь спастись. Идет волна, цунами, девятый вал.
Молись.
Помню последнюю ночь, когда мы спали вместе. Я обнимала тебя и надеялась, что ты передумаешь. Но вот наступило утро, ты встал и пошел в ванную. Я перекатилась на твою сторону кровати и обняла подушку. Я всегда так делала. Подушка пахла тобой. Ты подошел, достал зарядку для телефона из розетки, и перемотал ее шнуром. И тут я поняла, что это последний раз. Последний раз, когда я обнимаю твою подушку после того, как ты проснулся.
Я сначала решила не стирать наволочку. Потом поняла, что это глупо. Еще позже поняла, что это был последний раз, когда половина кровати была твоей. Теперь же просто кровать. Большая кровать, в которой я занимаю очень мало места, потому что лежу, свернувшись калачиком, как эмбрион. Оставленный умирать.
Я не могла встать. Из носа шла кровь. Меня тошнило от запаха еды.
Я обошла всех врачей и перепробовала все лекарства. Ничего. Становилось только хуже. Горло болело так, что я не могла глотать.
А ты даже не позвонил. Не написал.
Лекарства и еду мне завозили друзья и просто знакомые. Ты для всех был в «командировке».
Никто не мог понять, что со мной. Традиционные врачи вздыхали и говорили про слабый иммунитет и «что-то у вас с нервами». Что-то с нервами!!! Я вся была сплошной нерв!!!
«Почему у вас так плохо идет кровь?»
«Ну не знаю. Наверное сердце не работает».
Слушали сердце, и не слышали. Смотрели, а дыра там, зияющая дыра – с красно-мясными ошметками.
Восточные целители тыкали иголками, ставили банки и пиявок. На пятом сеансе полилась кровь.
«Отлично! –