– Понял. Все сделаю… А вы уже слышали об изменениях?
– Слышал, – недовольно буркнул Молнар. – Езжай. Я жду её звонка.
Газета, купленная в ларьке у входа в телецентр, ещё больше укрепила мысль о том, что нужно подождать. Рядом с бравурными заявлениями о свободе и демократии были и скептические статьи о тяготах, которые ждут Венгрию, если она свернёт с пути построения коммунизма. Из-за этой, вдруг свалившейся на голову информации, Иштван не мог ни о чем другом думать. Работа ушла вообще на задний план, хотя из дирекции постоянно звонили и требовали как можно быстрее предоставить отчёт за прошлый месяц и съёмочный план на следующий. Они там словно торопились что-то успеть. Но чего в сложившейся ситуации бояться Молнару? Он не занимался политикой, не участвовал в партийных съездах, не сотрудничал со спецслужбами, он просто делал детскую программу, которая нравилась зрителям. О его тайне никто не знал, и она уж точно никак не связана с идеологией светлого будущего, скорее наоборот.
Внезапный телефонный звонок испугал Иштвана. Он даже слегка замялся перед тем, как снять трубку.
– Редактор слушает.
– Товарищ Молнар… Здесь… Ужас… – голос водителя дрожал и срывался.
– Что у тебя случилось? В аварию попал?
– Нет!.. Я на квартире… Здесь такое…
– Что случилось? – насторожился Иштван. – Возьми себя в руки… Где Лили? Дай лучше ей трубку.
– Не могу…, – после длинной паузы произнёс водитель.
– Да что у тебя там такое!?
– Она… У неё… Она мёртвая…
– Кто? Что ты несёшь? Кто мёртвый?!
– Лили…
Молнар побелел и выпустил телефонную трубку из рук. Она стукнулась о стол и повисла на проводе, из её чёрного чрева ещё долго доносились крики водителя.
Иштван несколько минут не решался переступить порог квартиры. Мимо бегали милиционеры и врачи, рядом толпились перепуганные соседи.
– Кто вы такой? Почему здесь стоите? – услышал он строгий голос человека в штатском.
– А вы кто? – словно во сне произнёс Иштван.
– Я следователь…
– А я её начальник… И друг…
– Тогда пойдёмте внутрь, нужно опознать пострадавшую, посмотреть, всё ли в квартире на месте, может что-то пропало, – настойчиво предложил следователь.
– Я не могу… Я боюсь…
– Чего вы боитесь?
– Боюсь увидеть её.
– Вам всё равно это придётся сделать. Так что – пойдёмте.
Иштван переступил порог. Его ноги, словно набитые ватой, не слушались, и каждый шаг давался с невероятным трудом. Вот прихожая, вот её туфли, на тумбочке ключи с брелком, который он подарил ей на Рождество, зеркало, на полочке под ним расчёска с её волосами, помада, флакончик с духами, дверь в спальню открыта, кровать застелена, значит ещё не ложилась… Казалось, один шаг и он, лишившись чувств, рухнет на пол посреди этого бесконечно