Дождь, наконец, утих. Воздух, пропитанный терпкой синевой вечера, хотелось глотать, пить, захлебываться им. Нина ходила и ходила по тому же маршруту, по которому утром они гуляли с Зоей. Что делать? Сказать Вадиму, что она согласна? Пусть он поговорит с этим художником. Однако с чего он взял, что тот вообще захочет жениться? В церкви одна женщина объяснила, что фиктивный брак – это уголовное преступление, и если поймают, тут же выкинут из страны. Хорошо бы еще в тюрьму не попасть! Но как можно доказать, что брак – фиктивный? Сегодня фиктивный, а завтра настоящий, свечку-то никто не держал. Голова шла кругом. Больше всего ей хотелось прижаться сейчас к Коле, и пусть он разденет ее, пусть уложит. Раздвинет ей ноги. И свет погасить. Тогда и уйдут эти страшные мысли. Коля часто называл ее овцой. Правильно называл. Таким, как она, нужно дома сидеть. Она посмотрела на часы. Поздно его вызванивать, спит давно. Но если не поговорить сейчас, не признаться, покоя не будет. Как он скажет, так и надо поступить. В глубине души Нина не сомневалась, что Коля поднимет ее на смех, а может, и обидится. Замуж, идиотка, собралась!
На компьютерном экране его лицо было хмурым, заспанным, немного отекшим. Не дай Бог, пил.
– Разбудила я тебя?
– Так два часа ночи. Конечно, разбудила. Мне в полшестого корову доить. Ай забыла?
– Ничего я не забыла! – жарко прошептала она и почти коснулась губами его лба. – Я здесь не живу, срок отбываю. Какая без тебя жизнь?
– Короче, Нинок. – Он зевнул. Знакомо, протяжно. – Что там у тебя?
Она вдохнула полную грудь воздуха.
– Коля, ты как посмотришь, если я не по-настоящему здесь замуж выйду?
Глаза его вспыхнули.
– А что, есть такой вариант? – спросил он отрывисто.
– Пока еще нет. Но хозяин говорит, что может спросить тут одного… Не женатый, болеет.
– За деньги?
– Хозяин говорит, что, может, и так. Не за деньги. Погасли зрачки:
– Кому ж это надо без денег!
– Коля, если за деньги, я не вытяну. Откуда мы возьмем такие деньги? Пятнадцать тысяч долларов. Я в жизни не заработаю.
Он взъерошил волосы обеими руками.
– Нинок, ты сама решай. Меня не спрашивай. У меня тут свои дела, ты знаешь. Корову подоить, свиней накормить. Лето придет – за огородом присматривать. Скоро буду как баба.
И сам засмеялся, как будто от боли.
– Не сомневайся во мне! – прошептала она и не выдержала, всхлипнула. – Я сильная.
– А я в тебе не сомневаюсь, – сказал он. – Знаю, что сильная.
Сон был страшным до обморока. Один из тех снов, которые не забываются даже после смерти. Нина возвращается обратно домой с пустыми руками. Спрыгивает с автобусной ступеньки в пыль, густую, горячую. Дышать ей становится нечем. Воздух черен от слепней, и кусты сирени, посаженные вдоль дороги, кажутся седыми от жары.
– Г-о-осподи! – кричит она, но звук останавливается,