был по своей форме как у монгольских всадников, времен Чингисхана, только весь в надписях, состоящих из китайских иероглифов. Поразительное открытие мы обнаружили после того, как сняли серебряный наконечник. Одна стрела оказалась свернутой в трубочку. Из тонкой, выделанной кожи с нанесенными с помощью тиснения, иероглифами. Остальные, а их было 39, была из пергамента, тоже скрученного и завернутого в один слой кожи. Все-таки хорошо, что у нас в группе был геолог. Если бы не поход Григория с его молоточком по всему тому, что он видит, то не видать нам этой пещеры. Как он ее умудрился отыскать, уму непостижимо. Говорит, что увидел несовпадение пород (камень, величиной с небольшой одноэтажный дом, лежал среди других камней других пород), это его заинтересовало. Он начал обхаживать сие сооружение со всех сторон и взгромоздившись на самый верх камушка, он увидел, что есть щель и, подсветив себе факелом, увидел проход, очень узкий и заваленный камнями. Ну а дальше – динамит сделал свое дело, и мы увидели вход в пещеру и лежащую мумию у входа, немного пострадавшую от взрыва. Колчан с луком и стрелами, а их было всего 40 штук, был признан менее ценным предметом из всех, которые собирались упаковывать для перевозки. Поэтому, когда для него и еще десятка не из серебра и золота артефактов, не хватило места в обозе, который отправляли в Ново-Николаевск (по новому Новосибирск), то предложили оставить себе, с условием, тащить его самостоятельно. Я оставил. И через месяц у меня подвернулась оказия прямо до Москвы. И через раненного кавалериста посылка поехала к нам домой. Надеюсь сей колчан уже у нас дома…
Чернила заканчиваются, да и силы на исходе. Дописываю письмо и иду на охоту с двумя последними патронами.
Люблю тебя сын! Не поминайте лихом, если не вернусь.
Маму береги!
Твой отец Ефим.
*****
В чемоданчике я увидел две пачки бумаги, перевязанные тесемкой. Вскрыв одну, я обнаружил подробные отчеты об экспедициях, их было много. И экспедиций, и отчетов, в том числе и о той, которой погиб мой прапрадед Ефим.
В другой пачке были заключения различных серьезных организаций о происхождении колчана, с гербовыми золотыми печатями. Все они сводились к одному, что колчан принадлежал Чингисхану. На коже, из которых сделаны стрелы, возможно, были описаны походы и победы Чингисхана. Ни одну стрелу, не смогли рас шифровать. Несмотря на то, что они были написаны на китайском языке. Видимо был применен какой-то шифр, который не удалось прочитать ни одной из шести организаций, чьи гербовые печати стояли на документах. Та стрела, которая отличалась от всех остальных, лежала отдельно и была завернута в еще один слой кожи, пропитанный каким-то странным составом. И способом нанесения иероглифов, и кожа была другой. Даже серебряный наконечник был другой формы. Все это лежало в тайнике, который мне завещала бабуля моя вместе со своей дачей. Колчан переехал в музей, а стрелы пусть полежат отдельно.
