Он не сказал ни слова, и мне показалось, что он был шокирован не меньше моего. Я почему-то поняла, что это не он поднимал меня, что он не контролировал то, что произошло. Это испугало меня еще больше. Я послала ему мысленно призыв отойти от прохода, что он тут же и сделал. Я с трудом поднялась и на дрожащих ногах как могла быстро вышла из помещения и бросилась по коридору в сторону комнаты адаптации.
Спустя час дрожи и внутренних метаний я немного успокоилась. По моим ощущениям мой земной день уже клонился к вечеру, и я ощущала усталость. Сегодня должна была быть моя последняя ночь в комнате адаптации, интересно, куда они меня потом поместят?
Ошарашенное состояние еще сопровождало меня. Я явно ощущала информационно-событийный перебор. За два дня на меня свалилось столько всего, что я не справлялась с перевариванием всех событий. Я сидела на летающем стуле и смотрела в космическую даль. Это очень успокаивало. Меня достала тишина корабля, и я попросила Крипту включить для меня гармонизирующую музыку. Мелодия действовала на меня благоприятно. Это были очень красивые звуки, напоминающие нежный перелив колокольчиков, перемешанный со звуком падающей воды и стрекочущих насекомых. Гнева уже не было, появилось какое-то смирение с тем, что со мной произошло. Я сидела и понимала, что меня похитили пришельцы, один из которых мне, кажется, приглянулся, это притом, что я замужем, а он встречается с женщиной, ненавидящей меня. Абсолютно любой на корабле может прикончить меня, просто подойдя ко мне поближе и долбанув меня током. Мы летим на другой конец Вселенной неизвестно зачем, но именно там решится моя будущая судьба. Либо меня вернут домой, либо неизвестно что. Разбудите меня!
В этот момент мне было одиноко, и я понимала, что только моя внутренняя связь с той силой, что создала меня, приводила меня в баланс. Я настраивалась на нее и чувствовала, как она обволакивала меня теплом и давала возможность все выдержать. Периодически по щекам текли слезы, то от безысходности, то от смирения. Я не хотела думать о том, что произошло сегодня между мной и Та Элом. У меня не было никакого разумного объяснения, его и не могло быть, а разъяснять мне что-либо никто здесь не намеревался. То, что я проявила в своем сердце к нему симпатию, ни о чем не говорило. Мало ли кто может мне понравится! Это я себя так успокаивала. Потому что создавать для себя дополнительные страдания мне вовсе не хотелось.
Я просидела так какое-то время, пока не ощутила сильную сонливость.