– Так вы хотите уехать в Садрагас? – уточнял стряпчий, не отрывая взгляда от документов.
– Именно, – кивнул Йен, – У меня там имение и, думаю, пришло время проверить как оно.
– Да, вижу. Награда от его светлости императора за проявленный героизм в последней чемерисской кампании. Дом с садом в пол югера (полтора гектара – прим. автора.) площадью, водяная мельница, земли общей площадью пять сальтов (двенадцать гектаров – прим автора), рабы в количестве восьми эльфов и пятнадцати людей… Маловато рабов для такого большого поместья, вы не находите?
– Нет, – хмыкнул Йен, – Две трети выделенной мне для поместья земли еще предстоит отвоевывать у джунглей.
Стряпчий покачал головой и продолжил занудно перечислять все, что принадлежало Йену в далеком Садрагасе. Мужчина даже устал слушать. Наконец стряпчий подписал необходимые для поездки бумаги, посетовал на то, что в Садрагасе неохотно принимают векселя и попытался начать пространственный разговор о погоде, но его посетитель забрал свои бумаги и ушел.
Зверь внутри только что не приплясывал от нетерпения и Йену вспомнилась легенда о Чернолесье, прародине сириальцев. Когда-то их предки жили в огромном лесу, пересечь который напрямик от края до края можно лишь за несколько месяцев. В том лесу до сих пор обитают их боги, а сами сириальцы покинули его много веков назад, чтобы стать властителями самой огромной империи в мире.
Но случалось, что у кого-то из его народа бунтовал Зверь – вторая ипостась каждого сириальца, чье изображение проступает на спине подростка и с тех пор два обличья неразлучны. Но случается, что Зверь начинает перехватывать контроль у человеческой ипостаси и пытается сбежать в Чернолесье, чтобы навсегда скрыться под кронами вековых деревьев. Эту болезнь называли Звериным безумием и помнится, было время, когда Йен страстно желал для себя такого безумия. Исчезнуть из этого мира – чем не выход для впавшего в немилость отпрыска рода Артальнар?
Но его собственный Зверь, увы, безуметь не спешил, а теперь и вовсе рвался в джунгли Садрагаса. Да уж, а чего ещё ждать от тигра?
Он так и не попрощался с родными, но, честно говоря, жалел только о Торани. Сестренка единственная у кого не хватало то ли мастерства. то ли желания лгать ему словами или жестами. Нет, Торани не поняла и не приняла его поступка (что не странно, учитывая то, какую отредактированную версию выдали ей родители, заботясь о ранимых душах невинных девиц), но она единственная была с братом искренней, не пряча чувства под маской. И это подкупало.
Немного жалко девочку, ведь зная родителей, меньше всего они в своих поисках достойного жениха будут думать о благополучии дочки. Но и к сыну не прислушаются, увы. И уплыть в далекую провинцию – действительно лучший выход. Тем более, что в приграничном Садрагасе его уже год дожидается подаренное поместье. Управляющий, наверное, уже надумал озолотится, следует разрушить его чаяния.
***
Ситарэль