– Никто не видит, а я никому не скажу, – речь шла о нарушении правил этикета, который предписывал добровольные унижения перед оказавшей услугу женщиной. – Лучше заберите Герду себе, позаботьтесь о ней.
– Я бы забрал, только… – темный отвел глаза и поджал губы. – Тут она при семье, а меня в любой день убить могут.
– Так и у вас семья, можно ведь в Веос ее переправить.
Навсей ответил тягостным молчанием. То ли нельзя, то ли семьи нет. Оказалось, второе.
– Я тут родился, в другом городе, но не в Веосе. Тоже от местной. Отец – ссыльный маг. Сами понимаете, если он меня не забрал, Герда и подавно ему не нужна.
Сочувственно кивнула. Вот и ответ на вопрос, откуда магия у младенца в утробе дочери кузнеца. О самом навсее спрашивать не стала и так слишком далеко зашла, темные подобного не жалуют, попросила проводить обратно.
Пошел дождь. Он монотонно барабанил по крышам, стекал лужицами к ногам. Ботинки быстро намокли, провожатому пришлось взять меня на руки, чтобы не заболела.
– Дайте мне! – послышался знакомый голос откуда-то справа.
Обернулась и увидела Филиппа. Брюнет стоял под навесом; кончики волос завивались от влажности. Он выглядел так, словно валялся в глиняном овраге, но, судя по самодовольной усмешке, с лангами покончено. Только где Эллан? Встревоженно заозиралась, но нигде не мелькнуло знакомое лицо.
Навсеи медленно, устало возвращались в город. Фыркали кони, чуть слышно переговаривались люди.
Краем глаза заметила пару носилок и лошадей без седоков.
Сердце кольнуло.
Только бы не Эллан!
Филипп забрал меня от провожатого, однако, вопреки ожиданиям, не опустил на землю, а точно так же устроил на руках. От брюнета пахло лошадиным потом и кровью. Я слышала его частое дыхание, видела, как дергается мышца на шее, чувствовала, как подрагивают руки.
– Вам тяжело, – намекнула на нежелание столь интимного общения.
Заерзала на руках бывшего жениха. Странно, если пару минут назад я ощущала только неловкость, хотя меня нес совершенно посторонний человек, теперь волновалась. Брюнет пах опасностью, его поведение накануне похода вызывало множество вопросов.
– Но ему же вы позволяли, – Филипп кивнул на стоявшего чуть поодаль навсея-полукровку.
Может, попросить любовника Герды вмешаться? Только у него скоро родится ребенок, девушке он нужен живым, а брюнет может вспылить, затеять поединок, а то и вовсе убить, если посчитает себя оскорбленным. Силы заведомо неравны.
– Вы сами понимаете.
Предприняла очередную, более активную попытку высвободиться, но Филипп только крепче прижал к груди. Теперь я слышала чуть учащенное биение его сердца.
– Дария, зачем вы так? – брюнет изображал оскорбленную невинность.
Он размашисто шагал к форту, спокойно, словно нес невесту, а не постороннюю женщину. Все, абсолютно все видели и сделали выводы. Мне ничего не оставалось, как смириться, не устраивать