Дома мы не теряли времени зря, потому что оба уже проголодались. Попивая красное вино из бокалов, мы принялись за дело. Мне было велено чистить картошку.
– А с чем будет картошка? С сыром? – в ответ Андрей удивлённо посмотрел на меня, как если бы я раскрыла его самую большую тайну.
– С хорошим настроением, – прищурившись, ответил он, но я уже увидела сыр на столе.
– А хорошее настроение со вкусом сыра?
– Нет, со вкусом кокоса!
– Кокоса?! Ты считаешь хорошее настроение на вкус как кокос?
– А что? По-моему, вполне подходящий двусмысленный ответ…
– Ааа… о втором значении я как-то не подумала, – наивная представила себе этот орех, а речь снова о наркотиках, оказывается.
Пробуя с опаской готовое блюдо, я удовлетворённо констатировала, что Андрей всё-таки не настолько дурной, чтобы действительно добавить «хорошее настроение» в картошку.
Стало как никогда ясно, что я зашла в тупик одновременно во сферах своей жизни. Бестолковый парень, с которым нельзя рассчитывать на счастливое совместное будущее, бестолковый город, в котором нет сёрфинга и холодно десять месяцев из двенадцати. Бестолковая работа, не дающая мне ничего, кроме денег для проживания в бестолковом городе. С работой всё было предельно ясно: я не хотела работать в принципе. И дело было не в какой-то конкретной сфере деятельности. Я многое перепробовала и поняла, что мне просто не нравится работать. Помню, как однажды мой младший брат спросил у нашего деда, чего он боится больше всего, когда мы гуляли по полю, заросшему дикой травой. И в этом месте мой брат ожидал ответа вроде «пауков» или «змей». Диких животных или, может, ещё каких-нибудь неведомых ему чудовищ. Я хоть и маленькая была, но была уверена, что наш набожный дед ответит: «Бога». И не угадала. Он сказал, что больше всего боится работы. Дед, который с утра до вечера работал в огороде и в поле, вечно что-то чинил по хозяйству! Мы с братом тогда не поняли такого ответа. Чего её боятся… Сейчас бы я на многое пошла, лишь бы удовлетворить свою лень, но не потому что боюсь работы.