Блайз кивнул, подхватил ойкнувшего от боли в вывернутых суставах бизнесмена и закинул в салон автомобиля, захлопнув за ним дверь.
– Теперь вы, – Чимбик вновь присел перед девушками. – Кто из вас будет со мной говорить? Отвечайте.
– Я! – опередив сестру выпалила Эйнджела.
– Отлично. Возвращаемся к вопросу о коммуникаторах, – Чимбик моргнул на иконку связи и сказал:
– Пугаем.
– Принял, – односложно отозвался Блайз.
Сержант вновь включил вокодер:
– Для лучшей сговорчивости вырежь её сестричке глаз… Левый.
Чимбик замолчал, внимательно наблюдая за реакцией Лорэй.
Блайз кивнул и шагнул к сёстрам, доставая нож.
В следующее мгновение произошло нечто необъяснимое: репликантов объял ужас. Неразрывно переплетённый с отчаянием, он сковал тела и незримым ледяным прикосновением отнимал силы. Не телесные – душевные. В сочетании с отчаянной, звенящей надеждой, ужас создавал оглушающий эффект и внушал, что мир вот-вот рухнет.
На фоне этого потрясения репликанты даже не сразу расслышали отчаянный крик Эйнджелы:
– Нет! Не надо! Стой!!!
– Что это? – выдавил из мгновенно пересохшего горла Чимбик.
В тщетной попытке осмыслить происходящее он даже не заметил, что произносит это вслух через вокодер. Испытанные им ощущение доселе было не знакомы репликантам. Даже в бою никто из них никогда не испытывал такого страха. Талантливые генетики заменили страх смерти страхом перед бессмысленной гибелью, и испытанный ужас был для Чимбика чем-то непостижимым.
– Не знаю, – прохрипел Блайз.
Он с усилием продолжал начатое движение и вздернул за волосы голову Свитари. Ударивший по репликантам шквал отчаяния затуманил разум, лишил возможности ясно мыслить. Блайз, на рефлексах продолжая выполнять полученный приказ, поднёс к глазу Свитари клинок и замер, остановленный жестом сержанта. Его жертва замерла, боясь даже вдохнуть.
– Прошу тебя, остановись, – теперь Эйнджела не кричала, а практически шептала мольбы в надежде успокоить, умиротворить палача. – Режь лучше меня…
В это мгновение отчаяние и почти безумная надежда затмили весь мир, заставив души репликантов натянуться тонкими струнами, готовыми вот-вот оборваться на высокой ноте.
Чимбик мотнул головой, пытаясь избавиться от этого ощущения. Сердце гулко билось в груди, пальцы дрожали.
– Что за?.. – с трудом просипел он, и болезненно сморщился.
Любой звук вонзался в мозг раскалёнными иглами, словно после контузии. Чимбик обнаружил, что стоит на коленях, мотая головой, словно после нокдауна. Репликант упёрся ладонями в землю, и с трудом выпрямился. Голова гудела, ноги дрожали, во рту пересохло, словно после дневного перехода без глотка воды, а в горло словно напихали мотков колючей проволоки.
Махнув