Мы с Игорем учились в разных институтах. Он, как я уже говорил в МАИ, а я на журфаке МГУ. Не знаю, как обстояло дело у них. Но за себя я могу точно ответить, что самым большим удовольствием при посещении «альма-матер» было поторчать минут десять или даже пятнадцать возле входа, типа жду кого, а на самом деле попровожать взглядом особ противоположного пола, которые, как известно, отличались на журфаке особой статью и породистостью.
Даже больше скажу. На третьем курсе МГУ я совершил финт ушами и поступил на сценарный факультет ВГИКа, но проучиться на нем я смог только один год. Бросил. Причин было много. Надо было работать, деньги для семьи зарабатывать, экзамены совпали в МГУ и ВГИКе, не смог разорваться. Но одной из главных причин, по которой я бросил этот с трудом завоеванный институт, это я могу сказать со стопудовой гарантией, было то, что на моем курсе не было ни одной толковой телки, ради которой было бы желание переться через весь ВДНХ, а потом еще на двух троллейбусах до улицы Вильгельма Пика. Не было во ВГИКе на тот момент ни одной «фемины флайенс», и поддерживать в их вечном полете над землей там никого не надо было.
– Так что же это получается, – выслушав мой монолог, изрек Игорь, – все в этом мире вертится вокруг них. Вокруг этих самых «фемина флаейнс».
Игорь с трудом выговорил это выражение и даже сделал жест, похожий на перекрещивание губ. «Прости, господи!»
«Допельдон!» – ни с того ни с сего мелькнуло у меня в голове.
– Да, при чем здесь они. Во все свои ВУЗы я поступал в поисках своего места в жизни, и при этом я подспудно надеялся, что встречу там ту единственную, которая меня поймет, оценит и пойдет рядом, ни смотря не на что. Что найду свою музу!
– Угу, – Игорь отвернулся от меня и посмотрел в сторону начала взлетной полосы. – Нашел?
– Пока нет, – честно признался я – и подумал о Марине. «А может быть, и да!» Но вслух не стал этого произносить, чтобы не портить имидж бабника. Вслух я сказал, что муз-то у меня было много, а вот ту, единственную, я только что, кажется …
Что там у меня с единственной Игорь явно до конца не расслышал, потому что мой голос заглушил раздавшийся над аэродромом рев реактивных турбин. Практически одновременно с ними заговорили динамики, установленные возле комментаторской кабины.
– Ну, вот уважаемые зрители, наконец-то мы увидим полет знаменитой французской группы «Френчи Три колоре»!
В динамике раздалась французская речь, а затем голос переводчика.
– Командир французской эскадрильи просит извинить его за небольшую задержку на старте, которая произошла по вполне объективным причинам, но он обещает, что полет его пилотов сейчас состоится и все, наконец, смогут насладиться фантастическим, феерическим, воздушным шоу.
– По объективным причинам, – ворчит Игорь, – доверили, небось, какую-то часть работы нашим авиатехникам, а те и напортачили. У нас все не, слава богу!
«Допельдон!» – снова мелькнуло в моей голове, а вслух я прокричал, потому что говорить было уже не возможно, все звуки перекрывали