Тяжёлые тени усов двигались прямо на меня, но я решил держаться до конца. Они задели моё тело и начали его обволакивать. Всюду начали появляться картины и какие-то рисунки. Некрасивая жёлтая фигура упала и пронзила своим носом песок, разрезав тенью его поверхность. Эта фигура спала, но постепенно начала закручиваться, превращаясь в лицо Сальвадора Дали. Мне стало не по себе. В конце я увидел смеющегося мастера: он громко хохотал, а его глаза болтались на лице в разные стороны. Я боялся шевельнуться, но и тела я уже не чувствовал.
– Остановись! – крикнул я в его сторону.
– Что? Это ты мне, сорванец? Заметь, здесь гений не ты, я здесь гений!
– А кто тебя сейчас считает гением? Ты лишь частица времени, застывшая на твоих же картинах! Мёртвый и никчёмный. Ты всегда боялся умереть!
– Но я же не мёртв?! Я живой, как видишь. Ты меня воскресил?
– Я ничего не делал. Почему ты не открылся миру? Почему ты не рассказал им правды?
– Потому что они её не увидят! Я её видел! А кто ещё видел? Этот Пикассо? Или никчёмность вроде Поллока? Магритт, Эрнст – все они лишь тень, падающая на мои шедевры! Даже Веласкес и Босх растаяли бы при виде моих картин, моих скульптур, моей жизни!
– Жизни, которую ты всегда ненавидел?!
– Я любил её! Я пытался её любить! Но в жизни есть лишь одна несправедливость: всякие мелочи и посредственности питаются ею, не отдавая ничего, а мы, гении, умираем вместе с ними, оставляя лишь своё тело этому миру, который стольким нам обязан!
– Он ничего тебе не должен!
– Должен! Ещё как должен! Ты такой же, как они! Сколько тебе лет? Двадцать? Двадцать пять? В твоём возрасте я просыпался с улыбкой на лице! Я знал, что я…
– Гений? А кроме тебя так кто-нибудь считал? Ты – меркантильная сволочь! Я подражал тебе, но в результате перестал ценить эту жизнь! Помоги мне!
– Я тебе не помощник. Тебе помогут такие же неудачники! Они ходят надо мной в моём замке, разглядывая что-то, пытаясь удивляться, но, не видя того, что я хотел им показать. Никто не увидит! И ты сам это забудешь!
С диким рёвом он исчез, испарился, а я остался сидеть в своей комнате. Я…
– А кто я?..
LVII
– Какого, блять, хрена? Какого, сука, хрена ты это сделал? – кричал я в сторону своего друга, пока мы быстро бежали по заснеженной улице в сторону дома, где сегодня упарывались.
– Что я сделал, придурок? Всё же нормально получилось. Он нас не видел! – мой друг остановился и начал тяжело дышать, осматриваясь по сторонам, а потом посмотрел назад: – Вроде никого нет. Значит всё нормально!
В этот