– Что это? – и снова настороженный взгляд.
Да, она знала, что идёт в ресторан. Знала, что будет там смущаться и нервничать. Но была готова с этим смириться, ведь думала, что это очередная блажь Хозяина, которую легче исполнить, чем понять.
Сейчас же, девушка видела, что сие торжество устроено в её честь. И это пугало.
– Открой, – прошептал мужчина.
Робертс внимательно изучал свою Куклу, такую свежую и юную, чистую и нежную. Длинные волосы спадали буйным водопадом по плечам, а грудь часто вздымалась от прерывистого дыхания.
Взгляд его тёмных очей раздевал, ласкал, трогал её в самых интимных местах.
Так хотелось подхватить её на руки, заставить обвить ножками его талию и войти в неё. Так резко, чтобы она выгнулась и закричала от страсти. И пусть все эти напыщенные индюки изойдут слюнями, сдохнут от зависти, наблюдая, как он владеет своей прелестной Куклой.
Что тут скажешь, он никогда не считал себя психически уравновешенным человеком.
– Как красиво! – выдохнула София, лаская тоненькими пальчиками изысканный браслет. Умелые руки ювелиров придали изумрудам подходящую им огранку, а блистательным бриллиантам – холодный, чистый блеск и изящный дизайн.
Камни, которые раньше София видела только на длинноногих девушках-моделях, да и то на картинках, ослепляли своим блеском и пугали таинственной красотой.
– С днём Рождения, малышка, – он поймал взгляд зелёных глаз.
– Что? Ах, точно! – она стукнула себя ладошкой по лбу, привлекая внимание посетителей ресторана из-за соседних столиков.
Как же она могла забыть? Ведь сегодня ей исполняется двадцать лет!
«Двадцать долгих лет беспросветного одиночества и мучений!», – торжественно объявил всё тот же противный, внутренний голосок.
Робертс удивлённо уставился на девушку.
– Ты забыла о своём дне рождения?
София растерянно подняла на него взгляд.
– Я давно уже не отмечала…
В этот момент что-то защемило в груди Тайлера, лишая возможности дышать.
В сознании всплыла картинка, где существа, слабо напоминающие людей, стоят над почти бездыханным телом дочери, которое безвольно лежит на полу захламленного, старого дома, в окружении пустых бутылок из-под дешёвого алкоголя.
Ему захотелось прижать девочку к своей груди и сказать, что больше не будет подобного. Сказать, что он отдаст свою жизнь за неё. Сказать, что больше никто и никогда не обидит её.
Но разве он может это обещать? Разве не он является её главной бедой?
Робертс устало потёр переносицу. Нет, он не должен терять самообладания. Она – всего лишь его игрушка. Всего лишь Кукла. Всего лишь…
– Тай? – её голос откуда-то издалека врезается в его разум, вытесняя оттуда все принципы и убеждения, с которыми он жил всю свою жизнь, – А как ты узнал?
Ему понадобилось