Однако инициатива в делах общины принадлежала пока не им, а Бар-Ионе, который сознавал ответственность возложенного на него служения. Он помнил, что говорил Господь о призвании Двенадцати, которым при наступлении Царства Божия надлежит играть роль патриархов – основателей истинного Израиля, Церкви Нового Завета. Но библейское число было нарушено: один из них отпал, соединился с врагами Иисуса, а потом исчез. Было известно, что Иуда погиб (хотя молва изображала его смерть по-разному)7.
Поэтому Петр на одном из собраний объявил, что необходимо найти другого человека на место предателя. Апостол предложил заменить его учеником, который следовал за Иисусом с первых дней и видел Его воскресшим. Как ни странно, оказалось, что по этому признаку подходят только двое – Иосиф Варсава и Матфий. Другие возможные кандидаты, видимо, остались в Галилее.
Желая решить, на ком из двоих остановиться, прибегли к ветхозаветному обычаю: бросили жребий, молясь, чтобы Бог Сам указал достойнейшего. Жребий выпал Матфию, и он был «сопричислен» к Двенадцати8.
Этим актом апостолы засвидетельствовали свою веру в обетование Христово о них.
Огонь Пятидесятницы
В Иудее стояло лето. Виноград еще не созрел, но нивы в окрестностях Иерусалима уже пожелтели. Шли к концу недели, предварявшие Шавуо́т – праздник Пятидесятницы. В этом году он падал на 29 мая.
Торжества издавна были приурочены к началу уборки пшеницы; в Храме перед алтарем священники клали жертвенные хлебы, испеченные из зерна нового урожая. Но помимо этого в день Шавуот вспоминалось дарование Закона. Раввины говорили, что глас Божий звучал с Синая на семидесяти языках, по числу народов земли9. И словно в подтверждение этой легенды Иерусалим во время праздника поистине становился многоязычным. Сюда собирались представители «всего Израиля» с разных концов света, а также разноплеменные прозелиты. Иные богомольцы не покидали Иерусалим со дней Пасхи.
Праздничное воодушевление царило и среди назарян. Все они были полны радости и надежды, уверенные, что Бог предназначил их для великого свидетельства. Пестрые толпы, запрудившие улицы, напоминали им о призыве Воскресшего идти «до пределов земли». Ждали только веления Духа Божия, Который был обещан им как новый Предстатель и Заступник. Воскрешенный Богом Мессия утешил их в печали и сказал, что пошлет им «другого Утешителя»10. Некогда Дух превращал провидцев в уста Сущего. Теперь и на них, смиренных «бедняков Господних», будет излита сила Духа, чтобы они могли стать благовестниками Иисуса…
Ночь Пятидесятницы полагалось проводить за чтением Писания. Наверняка и прежде верные в своем кругу читали Слово Божие, отыскивая там указания на
Христа.