Союз горцев Северного Кавказа и Горская республика. История несостоявшегося государства. 1917— 1920. М. М. Вачагаев

– по 9 депутатов. Были на съезде и представители таких организаций, как Сионистская фракция «Цейри-Цион» (Кукулиев от темир-ханшуринской секции и Алхазов – от шамиль-калинской). Необычность съезда заключалась лишь в том, что европейские евреи выступали совместно с горскими евреями как туземцы. Председательствовал на съезде доктор Янкелевич, который рассказал о встрече с председателем правительства Горской республики П. Коцевым, у которого он заручился поддержкой и пониманием необходимости защиты интересов национальных меньшинств. Более того, на съезде было высказано неодобрение игнорирования прав национальных меньшинств в представительстве всеобластного съезда Дагестана. Было решено избрать в области Национальный совет, а для постоянной работы собрать центральный исполнительный комитет в составе шести человек (Янкелевич, инженер Зильбершмидт, Радовильский, агроном Шур, Мушаилов и Осипов), который обязан был всегда находиться в контакте с властью, поэтому для исполкома предлагалось найти помещение там же, где располагалась власть, то есть в Темир-Хан-Шуре²⁴³.

      Таким образом, на съезде евреи обсуждали те же проблемы, что и другие народы Северного Кавказа. Они не считали свое положение уникальным или вызывающим обеспокоенность. Они понимали, что являются частью сообщества горцев, и пытались добиться большего представительства в их структурах, чтобы быть не наблюдателями, а участниками тех событий, что происходили в регионе.

      Вопросы, с кем пойти и кто будет защищать их интересы, вставали и перед всей еврейской общиной. Именно с этой целью 8 августа 1919 года генерала А. Деникина посетила еврейская делегация, представлявшая различные территории бывшей Российской империи²⁴⁴. Делегация в составе М.С. Брука (представитель общины Екатеринославля), Л.В. Виленского (президента Харьковского еврейского сообщества), доктора З. Голденберга (делегированного от ростовских евреев), И.А. Эвинсона (вицепрезидента еврейской коммуны Таганрога) пыталась заполучить из первых уст видение еврейского вопроса одним из главных персонажей Юга России. Но, в отличие от адмирала Колчака, выпустившего декларацию о защите евреев, генерал А. Деникин отказался это сделать, заявив, что, возможно, сделает это, но не сейчас и не здесь. Встреча явно не укрепила еврейскую общину в вере власти в лице генерала А. Деникина. А факт, что такую поддержку оказал адмирал Колчак, свидетельствует, что у Белой гвардии не было единого подхода к данному опросу, поэтому нельзя однозначно сказать ни об антиеврейских, ни о проеврейских настроениях руководителей Белой России.

      Отдельные исследователи заявляют, что у евреев не было альтернативы. По мнению О. Будницкого, «выбор между красными и белыми постепенно превратился для евреев в выбор между жизнью и смертью. Неудивительно, что они предпочли первое»²⁴⁵. Вряд ли стоит быть таким категоричным. Тем более говорить о предпочтениях целой этнической группы. Выбор у каждого был индивидуальным, и порой он диктовался прагматизмом