Воспоминаниями о Виталии Алексеевиче мне сложно делиться. Тяжело поверить, что его больше нет. За прошедшие годы работы на кафедре сложилась уверенность, что Виталий Алексеевич с кафедрой будет всегда. Всегда будет приходить на работу тщательно и по моде одетым. Всегда будет готов отозваться на просьбу и дать совет. Всегда будет служить образцом поразительной сдержанности и такта. Казалось, всегда можно будет положиться на его высочайшие профессионализм и репутацию арбитра. Жаль, что новые поколения студентов Института теперь не имеют возможности общаться с ним.
Но для меня лично Виталий Алексеевич будет где-то рядом. Он тихо и сдержанно, как и прежде, влияет на мои решения и поступки.
А.И. Медовой: Виталий Алексеевич был своего рода талисманом…
Я относился к этому человеку с очень большим уважением, он прошел героический путь. Человек, который должен был стать музыкантом-скрипачом, но, потеряв обе руки, сумел стать профессором, доктором юридических наук.
Поскольку по возрасту с каждым годом мы «сближались» и становились «патриархами» Института, при встрече с ним я всегда спрашивал: «Ну как, Виталий Алексеевич, работаем?» И он мне отвечал: «Работаем!»
Я чувствовал, что я не один. Всегда, когда я встречал Виталия Алексеевича, я знал, что день для меня сложится удачно. Он был своего рода талисманом. Когда я его встречал, день действительно удавался. Я очень сожалею, что нет сейчас с нами этого великого человека, способного быть лицом Института во всех его лучших проявлениях!
Ю.Э. Монастырский: Виталия Алексеевича определяют черты знаменитой дореволюционной профессуры…
Я окончил международно-правовой факультет МГИМО в 1990 г. В 1985 г., на первом курсе, Виталий Алексеевич Кабатов читал нам предмет, менявший мировоззрение пытливых студентов, пришедших обучаться в политический вуз. Тогда ему был всего 61 год.
Профессор Кабатов вел римское право, выказывая себя блестящим оратором, увлекающимся рассказчиком и чутким преподавателем. Виталий Алексеевич говорил на лекциях ровным негромким голосом, без всякого