Приписка:
«Приговорить к высшей мере наказания – расстрелу».
Приговор был приведен в исполнение.
Гибель поэта не оставила равнодушными многих. Об этом – в предыдущем листе дела № 103:
В Президиум Петроградской губернской Чрезвычайной комиссии.
Председатель Петроградского отделения Всероссийского союза поэтов, член редакционной коллегии государственного издательства «Всемирная литература», член Высшего совета Дома искусств, член Комитета Дома литераторов, преподаватель пролеткульта, профессор Российского института истории искусств, Николай Степанович Гумилев арестован по ордеру Губ. Ч. К. в начале текущего месяца.
Ввиду деятельного участия Н. С. Гумилева во всех указанных учреждениях и высокого его значения для русской литературы, нижепоименованные учреждения ходатайствуют об освобождении Н. С. Гумилева под их поручительство (чернила).
Председатель Петроградского отдела Всероссийского Союза писателей А. Л. Волынский.
Товарищ председателя Петроградского отделения Всероссийского Союза поэтов
М. Лозинский
Председатель коллегии по управлению Домом литераторов
Б. Харитон
Председатель ПРОЛЕТКУЛЬТ
А. Маширов
Председатель Высшего совета Дома искусств [машинопись]
М. Горький
Член издательской коллегии «Всемирной литературы»
[машинопись] Ив. М. [неразборчиво].
Смотрим последний лист дела.
Лист № 107
Удостоверяю, что квартира № 2 по Преображенской улице, 5–7 в марте 19 года взята во временное пользование со всей обстановкой с инвентарем моим покойным мужем Н. С. Гумилевым у С. В. Штюрмера, а поэтому вся в ней обстановка принадлежит Штюрмеру, кроме 1303 экз. книг, [которые] принадлежат моему мужу Н. С. Гумилеву.
Анна Гумилева.
22 сентября 1921 г.
ДКТ заверяет правильность подписи.
Председатель ДКТ Прокофьев.
[две печати и штамп домоуправления].
Как-то прозаично и буднично заканчиваются дела поэта Н. Гумилева.
Гибель любого человека – трагедия. В лице же Николая Гумилева Россия потеряла великого поэта.
Следует заметить, что на любое событие, эпизод жизни всегда следует смотреть глазами того времени. В далеком 21 году прошлого столетия Николай Гумилев виделся врагом советской власти, да еще чуждым по классу, и судьба его сложилась по законам того времени. Доживи он до 37 года, судьба его была бы такой же. Тогда в годы большого террора погибли тысячи, тысячи… Многие гибли за пустячные обвинения,