– Тихо! – Савельев поднял руку, сблизился с Анваром и проговорил:
– Рай, говоришь, ждет тебя? А разве туда попадают воины, лишившиеся оружия в бою?
– Вы захватили меня не в бою.
– Ну да, на игрищах. Значит, много наших людей убил?
– Много. Баб, мужиков, стариков, детей, чтобы выродилось ваше неверное племя.
Крики усилились, все требовали прикончить татарина.
Княжич же не спешил.
– Я обязательно убью тебя, поганый шакал, – заявил он. – Ты умрешь быстро, если скажешь, где находится стан мурзы Захира. Будешь молчать – отдам этой женщине, сына которой ты убил, и всем невольникам. Они будут тебя на куски рвать, а ты – молить о скорой смерти. Выбирай.
– Ничего я тебе, неверный, не скажу. – Анвар плюнул, и его окровавленная слюна попала на носок сапога Савельева.
Княжич вытер его о траву и заявил:
– Ладно. Ты сделал свой выбор. Главаря сюда!
Воины подвели к нему Надира.
Тот был хмур, глазки его бегали. Он искал выход из создавшегося положения и не находил его.
– Вопрос к тебе, Надир.
– Я не понимаю!
– Вот как? Сейчас будешь понимать. – Княжич подозвал Баймака. – Анвар, переводи.
– Да, господин.
Надир разразился быстрой гневной речью.
– Что он? – спросил Савельев.
– Ругается. Проклинает меня за то, что я продался вам.
– А ты чего молчишь? Объясни ему, что никогда не был в услужении ни у казанского, ни у крымского хана.
– Объяснить? Это можно. – Анвар резким прямым ударом разбил рот десятника.
Тот устоял на ногах, но выплюнул пару зубов вместе со сгустком крови и замолчал.
– Да, действенное средство. А теперь спроси у него про стан мурзы.
Анвар задал вопрос.
Надир отвернулся и ничего не сказал.
– Смотри, какой упрямый. Ну так скажи ему, что если будет молчать, то с ним произойдет то же самое, что сейчас случится с Анваром, его помощником.
Служивый татарин перевел слова княжича.
По физиономии Надира прошел тик, он слегка побледнел, но продолжал стоять, отвернувшись.
– Хорошо. Гордей, поверни его башку в сторону помощника.
Бессонов схватил главаря за голову, повернул ее.
Княжич обратился к невольникам:
– Пред вами дикий зверь, помешавшийся на крови. Вы знаете, что он сделал. Вы просили отдать его вам, так?
– Так, воевода, – провозгласила вся толпа разом.
– Осип, развяжи его, – сказал княжич Горбуну.
– Кого? Эту собаку?
– Да, эту собаку. И смотри, чтобы не дал деру, а то придется гоняться потом за ним по всей елани.
– От меня не убежит. – Горбун подошел к пленнику.
Тот отшатнулся при виде того богатыря, который так легко уложил его.
– Ну что, собака, молись, когда резать веревки буду.
Помощник главаря понял, что сейчас произойдет, и взмолился:
– Не делай этого, воевода, убей сам, ты же воин, а не палач.
На