Как мы пишем. Писатели о литературе, о времени, о себе. Коллектив авторов

жонглирование»; третий уверен, что в романе «проговаривается значительное количество фундаментальных истин… но важнее всего сам текст, ювелирная работа автора с языком»; кому-то кажется, что «сделано это всё удивительно – такое ощущение, что в это феерическое роуд-муви пускаются вслед за героем сами слова, сами буквы русского языка! Меняясь местами и выпадая из обоймы, они образуют какие-то уморительные словесные конструкции – ввиду этого становится очевидно, что возможности русского языка поистине безграничны!»; кто-то видит в плутовских коллизиях «своего рода вертел, на котором поворачивается основное блюдо, чтобы пристальный авторский взгляд мог пропечь его с разных боков. Блюдо это – русский язык, который совершенным образом отражает нашу реальность, с её пластичностью и человечностью и одновременно – абсурдом, ненадёжностью и „словариком жлобского языка“, который герой таскает в кармане».