…Отца Томми уволили с работы. А когда Томми вернулся – Уилф не узнал своего бывшего дружка.
Томми сильно вытянулся, раскачался и раздался в плечах. Мальчишка выглядел не на неполные двенадцать, а на все полные четырнадцать лет. Школу он бросил, хотя читал, пожалуй, во много раз больше, чем раньше, а вот говорить почти совсем перестал – словно что-то для себя решил важное и сейчас просто двигался к этой цели, не глядя по сторонам. Уилф как-то незаметно перестал с ним общаться – было неудобно говорить и дружить с человеком, который сидел в тюрьме за расизм… а ещё почему-то было неловко перед самим Томом. А сам Ли не настаивал на продолжении знакомства. Да и пропадал он подолгу, потому что к отцу его не раз и не два подкатывались социальные службы – с намерением забрать сына-«асоциала» в фостерную семью. В таких случаях Томми исчезал на пару недель, потом – появлялся снова и жил какой-то своей жизнью в некоем параллельном мире, о котором Уилф ничего не знал, да и не стремился узнать.
А довольно долго – около последнего полугода – Уилф не видел Томми вообще. И вот на тебе. Правда, сейчас Томми был в распахнутой армейской куртке поверх чёрной майки, джинсах и потёртых сапёрных ботинках с тугой шнуровкой. И ещё подрос, повзрослел. Но выражение лица, короткая стрижка – остались прежними.
– Погоди, Уилф, – окликнул он тащащего тележку мальчишку. – Постой, говорю.
Уилф остановился. Томми догнал его, и Уилф увидел, какие у Томми глаза. В них была дикая смесь неясного страха, ожидания непонятно чего, какой-то сумасшедшей жадности, полоумного восторга… Он просто спятил, подумал Уилф. Видно по глазам, он спятил.
– Я хочу сказать, – Томми сглотнул. – Мы с тобой дружили, а что ты потом перестал… я понимаю. Я хочу сказать, – повторил он. – Лучше уезжайте из города.
– Зачем? – удивился Уилф. Томми замотал головой, махнул рукой и спросил:
– У тебя есть оружие?
– Е… есть, – ошарашено ответил Уилф, крепче ухватив тележку, как будто Томми собирался её отнимать.
– Держи под рукой, слышишь? А лучше – уезжайте, я говорю, – повторил Томми и попятился, махнул рукой, повернулся и быстро пошёл к магазину. С другой стороны подкатил грузовичок «тойота», из кузова неспешно слезли четверо мужчин – в полувоенном и всё тех же серых шляпах, сняли длинный и явно тяжёлый свёрток и внесли его в магазин. Один остался на крыльце рядом с Тимманом-старшим и молча закурил длинную чёрную сигару. Остановил Томми за плечо, что-то тихо сказал, и Ли, кивнув, бегом нырнул за магазин…
* * *
Вечером выключили свет. Как раз когда передавали обращение президента к нации.