– Зачем? – задала простой и в то же время философский вопрос Юля. – Если все знать, то жизнь неинтересна.
«Будет зелено, но не будет весело», – вспомнились слова пришлой в Рубеж женщины Надежде Казимировне.
– Давайте ешьте, и спать, – прервала она семейный разговор. – Завтра рано вставать.
«Нет, не рано, – подумал Степан Федорович. – Лишь бы у всех было здоровье вставать. И чем раньше вставать, тем лучше…»
Ночью он рассказал о своем загадочном видении Надежде Казимировне. Она долго молчала, потом высказалась:
– Все это предупреждение нам, чтобы не жили так, как живем – только своими заботами. Личными, семейными. Ведь вокруг люди. Каждый со своим характером, своими проблемами. Возьми Илью Еремеева – день и ночь пьяный. А чего, в чем причина?.. Мы даже не интересуемся. Может, ему помощь нужна? А она действительно нужна. Но нам не до помощи своим односельчанам, свои бы дела управить, себя одеть, обуть, накормить… Отсюда все зло, неприязнь один к другому. Бог все это видит, посылает нам знаки. Но мы и их не хотим видеть, не понимаем.
– Не понимаем, – согласился Степан Федорович.
Помолчав, думая о своей жизни, Надежда Казимировна с печалью проронила:
– Вот поговорили и на этом все. Как жили, так и дальше жить будем.
– Не знаю… – Степан Федорович засопел, тяжело поворачиваясь на бок. – Но ты права, права.
– А что с того? – Надежда Казимировна уставилась в белеющий потолок. – Ленивые мы. Сердцем ленивые.
– Не знаю, – повторил Степан Федорович.
В эту ночь они уснули не скоро.
VI
Вместе с летом пришла в окрестности Рубежа мелиорация. Стасик решил посмотреть на это нелегкое дело. Сел в свой «Запорожец» и поехал в направлении леса. Через километра два Стасика остановил Илья Еремеев.
– Куда тебе? – неприязненно спросил ветеран.
– К мелиораторам, – коротко объяснил Илья. – Может, на работу к ним устроюсь.
Стасик к словам Еремева отнесся недоверчиво.
– Там работать надо.
– Знаю.
– А если запьешь?
– Не запью.
– Рассказывай это своей жене.
– Сейчас я выйду, – разозлился Илья.
– Ладно, это я для профилактики. – Старческое лицо Стасика подобрело. – Вон уже и мелиораторы…
Работники районной передвижной механизированной колонны обедали. Техника стояла вразброс, в нескольких местах, которые всего на сантиметров десять-пятнадцать возвышались над болотом. Некоторые тракторы работали. Вхолостую. Моторы их были горячими. Возле них, прямо на гусеницах, лежали ужи и гадюки – грелись. Роями летали комары, оводы, мошки.
Еремеев сплюнул:
– Гадость.
– А ты думал тут курорт? – поддел Стасик. – Это болото, гиблое место. Помнишь, как после войны, в пятидесятые годы его