ИНТЕРЕСНО: ОБМАНУТЫЕ ИССЛЕДОВАТЕЛИ
Могут ли сознательно врать животные? Ведь для этого требуются какие-никакие, но все же интеллектуальные усилия (хотя, как мы уже видели выше – не всегда). Вопрос не праздный, и ответы на него бывают разными. Одно можно утверждать точно: и они способны на хитрый обман. Известен эксперимент, в котором ученые стимулировали пищей ворон на выполнение различных заданий. Все старались, и только одна ворона упорно отказывалась участвовать в решении задач и проявляла безразличие к лакомствам. Секрет раскрылся внезапно, когда лаборантка пришла на работу раньше обычного. Оказалось, что саботажницу подкармливает сердобольная ворона из соседней клетки.
ИНТЕРЕСНО: НИЖЕ ПЛАНКИ ПРАВОСУДИЯ
Любопытен пример взаимодействия американской юриспруденции с научными данными об интеллекте подсудимого. В 1997 году адвокаты Бобби Вудса, приговоренного в Техасе к казни за совершенные изнасилование и убийство, прибегли к апелляции, объявив о низком (70) IQ своего подзащитного в период, предшествовавший совершению преступлений. Они сослались на решение Верховного суда США, исключающего в таких случаях применение высшей меры наказания. Правда, это оказалось временной отсрочкой и, в конце концов, апелляция о помиловании через пять месяцев была отклонена.
Нужны ли табу на неточности?
Одной из ступенек, ведущих к обману, могут показаться неточности в изложении мыслей. Являются ли они ложью или ее катализатором? Немецкий философ Эдмунд Гуссерль был склонен требовать от любого знания такой крайней строгости и точности, какая не встречается даже в математике. Биографы Гуссерля с иронией вспоминают в связи с этим случай, произошедший с ним в детстве. Ему был подарен перочинный ножик, и, решив сделать лезвие предельно острым, он точил его до тех пор, пока от лезвия ничего не осталось.
Более точные понятия во многих ситуациях предпочтительнее неточных. Вполне оправдано стремление к уточнению используемых понятий. Но оно должно, конечно, иметь свои пределы. Даже в языке науки значительная часть понятий неточна. И это связано не с субъективными и случайными ошибками отдельных ученых, а с самой природой научного познания. А в живом человеческом языке неточных понятий подавляющее большинство; это говорит, помимо всего прочего, о его гибкости и скрытой силе. Тот, кто требует от всех понятий предельной точности, рискует вообще остаться без языка. «Лишите слова всякой двусмысленности, всякой неопределенности, – писал французский эстетик Жозеф Жубер, – превратите их в однозначные цифры – из речи уйдет игра, а вместе с нею – красноречие и поэзия: все, что есть подвижного и изменчивого