Последней главы не будет. Полина Елизарова

Он запрокидывал, будто марионетка, назад свою голову, выгибал дугой тело, и из-под расхристанной рубашки мне хорошо был виден его тощий, чуть волосатый живот. Он заламывал руки, прижимал их к лицу, раскачивался из стороны в сторону, и я поняла: он танцует… На площади играла музыка, какая-то очень старая, как с пластинки граммофона, песня, которую приятный баритон исполнял на испанском. Приглядевшись внимательней, я поняла: этот человек изображает половой акт, но не похабно, а как-то драматично, даже творчески…

      Тут пошел дождь. Но мужчина, не обращая на него внимания, продолжал под ухмылки собравшейся вокруг толпы свое занятие.

      Мне стало не по себе.

      Человек вызвал у меня гадливость, но такую, смешанную с самой настоящей жалостью…

      Платон же почему-то резко погрустнел и о чем-то надолго задумался, отвернувшись от окна.

      На меня же он, впрочем, тоже больше не смотрел.

      25

      Ну что, разве я не мог найти предлог, чтобы отказаться от этой поездки?

      Да мог, конечно…

      Но даже себе я боюсь признаться в том, ради чего поперся сюда.

      А все потому, что у меня нет четкой мотивации.

      Я не могу оформить для себя в простое предложение, что я хочу от Алисы.

      Ничего. Это – правильный ответ.