Так прошло два года. Жизнь шла своим чередом. Я уже привык к своему образу жизни, настроил себя на то, что всё так и должно быть. И вот однажды, день был воскресный, около девяти часов утра я говорю Ане:
– Я сейчас в магазин и обратно. Куплю кое-какие продукты и вернусь (она уже научилась читать по губам), приготовлю что-нибудь и покормлю. Не скучай, хорошо?
Она только улыбнулась мне в ответ. Странно улыбнулась, не так как всегда. Грустной какой-то улыбкой, если такое выражение можно использовать в данном случае. Но мне и в голову не могло прийти подумать даже о чём-то плохом, ведь два года прошло с тех пор, как она стала инвалидом. Улыбнулась и хорошо, мне больше ничего и не нужно. Сейчас вернусь, приготовлю завтрак, накормлю и будем отдыхать, сегодня воскресенье. И как назло (закон подлости) задержался в магазине, продавщица опаздывала. Короче, не было меня около получаса. Когда я вернулся и открыл калитку, Аня сидела в кресле, а голова наклонена на бок. Я подумал, что она спит. Ну, думаю, пусть поспит, разбужу, когда завтрак будет готов. Но когда подошёл поближе, у меня потемнело в глазах. А когда открыл их шире, увидел ужасную картину. Левая рука, которую я не сразу увидел, когда входил во двор, была в крови. А потом в правой руке увидел лезвие и лужу крови рядом с ней на земле. Я опоздал, она была мертва, потеряла много крови. Не поверите, не заплакал, просто я её понял. Она и так слишком долго боролась сама с собой, со своей болезнью. А может меня пожалела. Через три дня похоронил я свою любимую супругу и остался один на белом свете. Вру… не один, а с кучей долгов. Я не знал, что мне дальше делать, как жить, где взять деньги, чтобы оплатить долги. Знал, что многие молдаване едут на заработки в Россию. Решил тоже поехать, другого выхода из создавшегося положения не видел. Проблема была в том, что если я не оплачу кредит в банке, у меня отберут дом, и я останусь на улице (впоследствии так и случилось). Через год узнал, что дом всё-таки отобрали. Я так и не оплатил кредит. Возвращаться было некуда, да и не к кому, поэтому остался в Москве. Думал ненадолго, а вернулся домой… через четырнадцать лет. Денег немножко заработал, поэтому снял комнату в Бельцах. Купил подержанную машину (деньги надо было экономить), даже на работу устроился. Водителем маршрутки. Так прошло ещё восемь лет. Все эти годы жил один (я имею в виду женщин). Прошло более двадцати лет, а я всё не мог забыть свою Аннушку, единственную и неповторимую. Конечно, мне нравились женщины (я ведь тоже человек), но передо мной всегда возникал образ жены. Жизнь шла своим чередом, годы уходили, и я всё чаще стал задумываться о смысле жизни. Для кого живу и работаю, жизнь проходит, а у меня ни семьи, ни детей. Вот с этими мыслями и стал по вечерам пить, подружился с бутылкой. Я сдавал свои позиции. Если раньше и не думал о водке, то в последнее время без