– И его не арестовали? – спросил Морис.
– Как же!.. Лови-ка Протея, лови его, любезный. Ты знаешь, сколько бед перенес Аристей, гоняясь за ним.
Pastor Aristaeus fugiens Peneia tempe.
– Смотри, – сказал Морис, поднеся ключ к губам, – берегись!
– Сам ты берегись, черт возьми! На этот раз ты освищешь не меня, а Вергилия.
– Ты прав, и пока ты не будешь переводить его, я – ни слова. Но вернемся к кавалеру Мезон Ружу.
– Да, согласимся, что он рисковый человек.
– Как ни говори, чтобы предпринимать подобные штуки, надо много смелости.
– Или пылать сильной любовью.
– Неужели ты веришь, что кавалер влюблен в королеву?
– Верить не верю, а скажу, что и все. К тому же нет ничего мудреного, что она вскружила ему голову. Ведь носился же этот слух про Барнава!
– А ведь у кавалера должны быть соучастники в самом Тампле.
– Может быть:
Любовь смеется над преградой
И над каменной оградой.
– Лорен!
– Ах, виноват!
– Стало быть, ты веришь, как и все?
– Почему бы и нет?
– По-твоему, у королевы было двести обожателей?
– Двести, триста, четыреста. На это она была хоть куда. Я не говорю, чтоб она всех их любила; но они к ней были неравнодушны. Все видят солнце, но солнце не всех видит.
– Так ты говоришь, что кавалер Мезон Руж?..
– Я говорю, что его теперь ловят, и если он уйдет от республиканских ищеек, то он хитрая лиса.
– Что же предпринимает Коммуна?
– Она скоро издаст постановление, по которому вменено будет в обязанность прибить снаружи каждого дома список всех жильцов и жилиц. Это осуществление сновидений древних. Жаль, что в сердце человека нет отверстия, в которое всякий мог бы заглянуть и узнать, что в нем делается.
– О, превосходная мысль! – вскричал Морис.
– Что?.. Пробить отверстие в сердце?
– Нет… вывесить списки у ворот каждого дома.
В самом деле Морис подумал, что это средство поможет ему отыскать незнакомку или, по крайней мере, даст возможность обнаружить ее следы.
– Я уже бился об заклад, – сказал Лорен, – что эта мера доставит нам сотен пять аристократов. Кстати, сегодня утром явилась к нам в клуб депутация волонтеров, под предводительством наших супостатов прошедшей ночи, которых я оставил совершенно пьяными. Они явились с гирляндами и венками, сплетенными из васильков.
– В самом деле! – воскликнул Морис со смехом. – А сколько их было?
– Человек тридцать; они все были выбриты, у каждого букет цветов в петлице. «Граждане