– Они желали вам смерти? – поразилась я. – Но кто они?
– Сволочи они, – ответил Макс.
– Люди? – уточнила на всякий случай.
– Я так не считаю, – ответил Макс, из чего стало ясно, что да, люди.
Ого… и этот мир показался мне мирным и спокойным? Мир, где рабство процветает и не считается неправильным? Так, надо разобраться во всём… Я поглядела на Макса. Интересно, расскажет или обругает и разозлится, если пристать с расспросами? Попробовать стоит, а то так и не узнаю, в каком чудовищном мире пришлось пережидать, пока Олаф уйдёт в свой склеп.
– Но за что они хотели убить вас? – недоумённо попыталась я вызнать подробности.
– Нас, – снова поправил мой неразговорчивый собеседник, но всё же ответил на вопрос. – Лера, все мы больны и неполноценны. Таков наш народ… Но в другой части континента образовался город… – он посмотрел на меня и счёл уместным пояснить: – То есть, город был всегда, но прежде люди в нём не обособляли себя, пока однажды не пришли к выводу, что мы подлежим уничтожению. Ты, даже если ничего не помнишь, не могла не заметить, что мир наш гибнет, а так же не могла не заметить, что, сохраняя свободу выбора на сколько это возможно, все стремятся избавиться и изолировать тех, кто болен, пытаются создавать наиболее здоровые семьи… И эти… люди… тоже хотели замедлить старение и угасание мира, решив для этого очистить его от ущербных и нездоровых…
– То есть, сами они здоровы? – уточнила я.
– Да, они живут в более холодной климатической зоне, и там не столь распространены многие болезни…
– Почему всем вам не перебраться туда? – озвучила я свои мысли.
– Мы не выживем там, – отозвался Макс, угрюмо глядя под ноги. – Слишком велика разница температур… Чтобы жить в тех краях, нужно родиться там… – он замолк, и некоторое время мы шли в молчании, пока я не поняла, что продолжать он не собирается.
– Рассказывай дальше, – попросила я, и к моему удивлению парень заговорил вновь.
– Дальше они пришли к нам с войной, – он усмехнулся, показывая своё пренебрежение к народу, решившемуся на столь необдуманный шаг. – Только вот победили мы, и завоеватели обратились в рабов… Занятно вышло…
Лично мне это занятным совершенно не показалось. Рабство, как таковое, являлось признаком отсталости мира и недальновидности взглядов его обитателей. Так было всегда, и так говорил Дарниэль, считавший, что врага лучше уничтожить, чем намеренно унижать. Кажется, Макс тоже говорил что-то подобное, вроде как, что лучше бы убили этих людей… Только вот точно не ради того, чтобы не подвергать их унижению, а просто, чтобы их не было. Да, всё-таки насколько разные мотивы могут привести к одинаковому решению проблемы… Хотя… Может, Макс не это имел в виду и тоже не приемлет рабство.
– И…