– Уроды! Ладно, питаться плотью живых, это нормально. Но бессметная душа неприкосновенна! Ведь пожирая её, лишаешь существо возможности переродиться в следующей жизни, – добавил Эрик, откусив кусочек шоколадки клыком.
Эсмонд впервые за всю пракриту охотника на нечисть видел, чтобы клыки применяли не для того, что бы рвать противнику горло, а для поедания шоколада. Наверное охотник слишком долго смотрел на Эрика, потому что тот сделал неверные выводы:
– Хочешь кусочек? – предложил поделиться лакомством инопланетный сластёна, забавно дёрнув ушами.
– Нет. Спасибо, я даже чай предпочитаю без сахара, особенно этот, – отпив глоток, ответил Эсмонд.
– Хороший чай, английский? – поинтересовался Илья, который так же был ценителем чая и кофе. Эрик ни то, ни другое не любил.
– Да.
– Дракари… – Илья кивнул в сторону Эрика, – …с феями имеют общую черту: любовь к сладостям. У дайго, то бишь, у моей расы, есть также общая черта с Проклятым домом, – произнёс с мрачным выражением лица он, делая глоток.
– Какая же? – заинтересовался Эсмонд.
– Характер питания одинаковый, – мрачность проскользнула в голосе Ильи.
– Но ты не уничтожаешь целые города, а Проклятый дом ещё и как… а эта «Жатва»… Кто-нибудь знает, что она из себя представляет? – взглянув сначала на Илью, потом на Эрика, спросил Эсмонд, на его лице отобразилась тревога.
Столетиями его семья уничтожала фей и нечисть, ни разу им не удалось наткнуться на Проклятый дом, сколько бы ни следовали по его следу… Да что там! Так и не понятно толком, кто состоит в нём. Слухов много – фактов ноль. Эсмонд считал, что Проклятый дом и «Жатва» – это легенды, кто знал, что они оживут, начнут пожирать людские души?
– Слышали много, что из этого – правда, нельзя наверняка сказать, ведь Проклятый дом не оставляет того, кто бы поведал о его тайнах, свидетели убираются начисто, неважно, человек это или представитель фей… Да, Эсмонд, Проклятый дом не брезгует убийством себе подобных! – ответил невозмутимо Эрик на вопросительный взгляд охотника.
– Даже своих? – глаза Эсмонда расширились от удивления, он побледнел, теперь его белая рубашка гармонировала с цветом лица. – Ужас! – констатировал он, сложив задумчиво руки лодочкой.
Эсмонд не понимал, как такие уроды всё ещё не накликали на себя гнев всех Благородных домов, а потом вспомнил, что у них руки связаны законом, даже если членов дома возьмут с поличным, самое строгое наказание, которое их ожидает, – лишение свободы. А это несопоставимая кара за совершённые ими преступления.
– Теперь понятно, почему Аэлл на днях связался со мной и попросил объединить усилия с вами, – продолжил Эсмонд.
– Ого, вы всё-таки общаетесь? – удивился Эрик.
Аэлл – король фей из