За свое право жить. За свое право быть человеком.
Ты не знаешь, как это сделать?
А ты, ты не хочешь хоть раз заплатить сам – хотя бы за себя? Сам?
За свое право жить. За свое право быть человеком.
Ты не знаешь, как это сделать?
Слышат ли?
Слышат ли аплодисменты,
Что звучат Им вслед?
Они – сошедшие со сцены
Навсегда.
Слышат ли?
Слышат?
Оттуда – из неведомой нам тьмы,
Закулисья,
Где никто никогда из нас не был,
И откуда когда-то они так странно и неожиданно пришли к нам,
Заставив весь мир
Измениться,
Подчиниться, но не им самим, и не их воле,
А чему-то другому, чему и они сами
Были все это время подчинены.
Мне кажется, слышат
Получившие, наконец, эту необыкновенную для них
Возможность отдохнуть,
Остановиться,
Раствориться в небытие этой ночи.
Слышат отголоски
Этой людской благодарности и счастья,
Этой жизни
Немного замешкавшиеся на полпути,
Но в этот раз
Решившие больше не выходить на бис,
Не возвращаться,
Не возвращаться никогда.
Вера
Ветер разметает секунды,
Минуты клонятся к земле,
Качаются, будто сосны огромные часовые стрелки.
И ты идешь через этот лес,
Не понимая куда
И зачем,
Не зная,
Где выход,
Уже давно и безвозвратно заблудившись,
Но все же не останавливаясь,
Все же еще веря звездам,
Смотрящим на тебя через прорехи
В покрове этой жизни,
Шелестом листвы смыкающемся над тобой.
Еще веря их шепоту,
Веря в то,
Что когда-нибудь,
Бережно передавая от одной к другой,
Словно за руку
Они выведут тебя
Из этой нескончаемой чащи.
Вечному городу
Вечному городу
Было бы странно
Заботиться о своих днях,
Странно беречь время,
Странно стесняться его.
Он улыбнется твоей юности,
Высоте твоих чувств,
Твоих устремлений.
Он знает больше тебя,
Он знает все.
Вода гложет камни его фонтанов,
Она несет жизнь
День ото дня,
Век от века.
Она повсюду.
Утолит ли твою жажду?
Жизни?
Она?
Северный,
Строгий,
Грубый,
Варварский
По своей сути,
Ограничивающий себя во всем —
Он веками греется в лучах
Южного солнца.
Прячущийся тысячелетиями от моря,
Ищущего его, нуждающегося в нем,
Отказывающийся от его даров,
От его нежности и ласки —
Всегда готовый к смерти,
Но вновь