Мартиан грязно выругался и попытался возразить.
– Ты пойдешь и сделаешь то, что от тебя требуется, – с металлом в голосе, растягивая слова, проговорил отец. – Я тебя прикрыл, когда ты дочку городского палача из Карвика попортил. Я столько золота ее отцу отвалил, что можно было деревню целую купить. Один раз потерпишь! Если уж ты не можешь держать свои штаны застегнутыми, так поработай тем, что в них на благо клана.
– Отец, это было давно и всего один раз! Я осознал, как сильно я ошибся. Я исправился и достоин чистой жены и новой правильной жизни.
– Если мог ты раньше тыкать членом во все, что шевелится и носит юбку, то и в нее сможешь разок. Только смотри, чтоб не понесла. И, Варис, отвар ей сделай, чтоб возможного ребенка – ублюдка скинула.
Раздались мерные тяжелые шаги по смежной комнате. Хлопнула дверь в коридор. По наступившей тишине я поняла, что отец Мартиана ушел. Я напряженно вслушивалась, пытаясь понять, могу ли я услышать еще что-то более страшное, чем то, что они уже сказали.
Они решили мою судьбу, моего ребенка, которого, может, вообще нет. Они запланировали обмануть моего брата и все равно использовать меня в своих планах. Я ошибалась. Не будут они развязывать войну с нашим кланом. Слишком боятся сторонних захватчиков. Меня сошлют в какой-нибудь дом на окраине, пока однажды со мной не случится какой-то несчастный случай. Может быть, я упаду с лошади, утону в реке или меня просто отравят. И тот факт, что я не виновата, их не остановит. Им нужна не я. Им нужна самка, способная принести им породистое потомство. Племенная кобыла. А я хотела замуж, собиралась чтить и уважать мужа, готовилась добиться его уважения. Все это было бы возможно, если бы я не подарила единственное, что они в невесте ценили, постороннему человеку. Но и тогда я осталась бы всего лишь вещью, которую взяли как обязательное приложение к выгодному союзу. А теперь и вовсе жить мне осталось около года.
Я сидела на кровати, на том же самом месте, где меня оставила повитуха. Боялась шевельнуться. Казалось, если я встану, или двину руками, то остатки моего мира рухнут окончательно. Зависшая тишина сменится чьими-то разговорами, шагами, проклятьями. Остановившееся на мгновения безжалостное время начнет движение вперед к той точке, после которой для меня это самое время закончится.
Мужчины в соседней комнате напряженно молчали. Можно было бы подумать, что там вообще никого нет, пока не раздался голос Мартиана.
– Проклятый Нирс! – сказал мужчина глухо, как если бы утыкался лицом себе в руки.
– Он спас Вашего брата, – возразил наставник.
– Спас брата и лишил жены.
– Ваша жена сейчас в соседней комнате.
– Не жена! Мне придется жить с ней весь этот год, придется изображать примерного мужа перед ее братом. Бесполезная грязная девка она, а не жена. Глядя на нее, я всегда буду видеть этого подонка и вспоминать, что она была с ним.
– Не смотрите. Потерпите эти несколько дней. Потом будет легче. Дом в Таналире большой. Места достаточно, чтоб