С какой-то известной только ему самому целью мальчик перенёс нас с братом себе под кровать. Моему брату было спокойно и хорошо, а вот мне не сиделось на месте. Хотелось куда-то бежать вместе с Петькиными ногами, принимать участие в какой-нибудь заварушке, чувствовать новые ощущения, а не валяться под кроватью, чихать от пыли и делать ставки: сколько комаров и мух поймает под кроватью мальчика серый длинноногий паук сегодня ночью? Больше, чем хитрый толстый черный паук, что живёт за Петькиным шкафом? Занятие, скажу я вам, не самое забавное, но хоть какое-то развлечение, чтобы не разойтись по швам от скуки! Победителю, как и прежде, доставалась награда: высунуться вперед первым из-под кровати для того, чтобы кошка Маня почесала ему то самое место, где завязывается у ботинка шнурок. Эдакие «почесалки». Я тогда поставил на длинноногого паука, решив, что раз он легче, то и более ловким окажется. А мой левый брат выбрал чёрного коротышку. К утру мы посчитали, сколько невинных жертв болталось вниз головами в паутинах ночных охотников. И.. Барабанная дробь, друзья! Та-да-да-дам! Я победил! Нет, не могу врать. Это был мой брат. В смысле, он выиграл, а я продул! В паутину серого худого паука смог забрести лишь седовласый скрюченный сверчок, который, скорее всего, или оглох, или ослеп от старости. Нет, вы только представьте себе, этот неповоротливый черный паук смог обхитрить три безмозглые мухи, одного мотылька и четверых (!!!) комаров. Аминь, ребята.
Итак, мне пришлось смириться. Моему брату повезло! Так я считал в ту минуту, пока не понял, что мы с ним натворили. Я сейчас о споре, ребята. Я не знаю, какого там «Вискаса» объелась кошка, но она так почесала моего брата, что разодрала его шнурок вдрысь. Из практически нового и блестящего он очень быстро превратился в лохматого и разодранного в клочья. Смена настроения в тот раз была у кошки. Я же говорю, моему брату – левому ботинку, что-то по жизни чаще достается, чем мне. Вот везёт, так везёт! Когда Петя увидел то, что раньше было его ботинком, он испугался. И за расцарапанный ботинок, потому что любил нас. И за кошку, потому что в очередной раз мама могла выгнать ее за подобные шалости:
– Вот так дела! Маня, ты что натворила? Да меня же мама вместе с тобой сейчас выселит на улицу! Что же делать?
Мальчик схватил в руки пострадавшего печального моего брата, и произнёс приговор:
– Шнурок испорчен. Окончательно.
У меня язычок ёкнул. Брат!
– Но можно же что-то сделать?! – кричал я, но моего языка мальчик не понимал.
Петя засунул ботинок назад под кровать, подальше, чтобы мама случайно не увидела, взял кошку на руки и вышел с ней из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь. А мы с братом так и остались валяться в углу под кроватью, в печали. Нарыдались с ним вволю, распрощались с нашими родненькими шнурками, но потом успокоились и просто стали ждать.
Мальчик