– Спасибо, Джек, – ответила Энди, когда Клив промолчал. – Увидимся позже.
– Буду ждать вас в офисе…
Она кивнула и повернулась к Кливу. Он смотрел на самолет. Его лицо напоминало серую, неподвижную маску. Энди не рискнула тронуть его за локоть из страха, что он сорвется.
Словно чувствуя ее неуверенность, он сказал:
– Иди к сестре, займись платьем. Дальше я справлюсь.
– Не думаю, – вздохнула Энди и, не дожидаясь возражений, продолжила: – В таком состоянии тебе нельзя лететь даже на воздушном шаре.
Они стояли, казалось, целую вечность, глядя друг на друга, и вдруг, словно спала пелена, обнажилась вся глубина его горя и отчаяния. Прежде чем Энди успела подумать, протянуть руку, Клив повернулся и, спотыкаясь, вышел из ангара.
Летное поле заканчивалось крутым склоном поросшего лесом холма. Пока Энди приходила в себя, Клив уже стоял у обрыва.
– Стой!
Она догнала его, схватила за рукав. Клив резко повернулся к ней. Ей показалось, что он оттолкнет ее, но вместо этого Клив рванул ее к себе, обнял и прошептал еле слышно:
– Помоги мне, Энди…
Он не называл ее так с тех давних пор, как дразнил ее, поощрял, целовал в темных углах отцовского самолетного ангара, а ее юное сердце замирало и верило, что они вместе полетят к звездам.
Клив дрожал, теряя контроль над собой. Энди обняла его, прижимая к себе, пока он не замер.
– Прости…
Она тронула пальцами его щеку, мокрую от слез.
– Я не могу…
– Успокойся. – Она тронула губами его губы, заставляя замолчать, и закрыла глаза. Клив ответил не прежним горячим и сладким поцелуем, который остался в ее мечтах, а темным, страстным, требовательным. Его поцелуй был полон отчаяния, сломившего защитный барьер, которым она окружила сердце, заглушив тоску страстью к полетам. Она не отступила.
Энди чувствовала его дрожь.
– Энди…
В одном только слове прозвучала безысходная печаль. Энди взяла его руки в свои.
– Ты замерз, – сказала она и повела его вдоль летного поля к воротам и дальше к дому родителей. Отперев дверь, проводила его вверх по лестнице. Там, в своей комнате, полной ее книг, старых игрушек, снов и надежд, она раздела его, разделась сама, и со всей копившейся в ней любовью и страстью – губами, руками, телом она согрела его.
Глава 2
Уставшая, с легким головокружением после качки, Энди сошла на берег с парома, доставившего ее на остров. На пограничном контроле она протянула паспорт офицеру.
– Бонджорно, синьора, – приветствовал он и, глянув на последнюю страницу документа, перевел изучающий взгляд на нее. Вероятно, в древнем порту Сан-Анджело еще две тысячи лет назад с таким же подозрением встречали путешественников, смущая даже самых добропорядочных из них. – Какова цель вашего визита на остров Фьори?
– Я скрываюсь, – пробормотала Энди.
От своей работы, от жизни, от мужчины, которого