«Тогда вполне понятно, что двести лет назад ваши родичи и не слышали о России. Но у вас лицо нетипичное для негров».
«Да, – согласился он, – куча смешанных браков с другими нациями. – И, улыбнувшись, добавил: – Но вот цвет кожи так и не поменялся».
Тут подошла Агата, неся огромный поднос, на котором стояло множество чашек, плошек, соусниц и огромная зажаренная ляжка какого-то животного.
«Попробуйте нашу свинину. Скорее всего, она не похожа на земную, но первые поселенцы стали их разводить, назвав земным именем».
Она что-то шепнула папе Джону на ухо и стала раскладывать принесённое на нашем столе. Подошла ещё одна девушка и поставила на стол кувшин с пивом и большие кружки для всех. Пока мы накладывали себе порции съестного, папа Джон разлил всем пиво и поднял тост:
«За долгожданную встречу!»
Дружно чокнувшись кружками, мы стали пить прохладный и, как оказалось, ядрёный напиток. Сев к нам за столик, папа Джон сразу стал брать быка за рога:
«Как там на родине, потом, если захотите, расскажете, но Агата мне шепнула, что у вас есть алахарское пиво. Не хотите продать? Дам хорошую цену. Могу в любой валюте, могу золотом, могу лекарствами, их у нас покупают во всех мирах. Может, что-то ещё есть у вас на продажу? Оружие, ткани, продукты – всё сгодится!»
«Оружие у нас только для себя, не на продажу, а вот пиво и ткань можем продать».
И тут же начался торг. Бились, смеялись, торговались до упаду, но после, ударив по рукам, папа Джон признался:
«Удивили вы меня, у нас так никто не умеет торговаться!» Мы отдали ему всё пиво, оставив для себя один небольшой бочонок, отдали весь текстиль, подарили последние заныканные две бутылки водки. Взамен у него приобрели некоторые золотые украшения и чемоданчик с лекарствами, к каждому он написал пояснение, от чего и как принимать. А потом нажрались в хлам, пиво оказалось очень коварным, но папа Джон заверил нас, что ничего у нас не пропадёт и мы его лучшие друзья. И не помню как, но утром я проснулся с Агатой в одной постели. С кем и где ночевали Степаныч и отец, я не стал потом интересоваться, чувствуя себя виноватым перед своей женой. Болея с похмелья, видимо, одним пивом дело не обошлось, я не знал, как мы поедем дальше, но Агата, проснувшись и увидев мои гримасы, засмеялась.
«Ах ты мой бедненький», – чмокнула она меня в щёку, куда-то выпорхнула и вскоре принесла стакан воды.
«Мне бы похмелиться», – застонал я.
Девушка кинула в стакан какую-то таблетку, которая, зашипев, практически мгновенно растворилась.
«Пей», – протянула мне стакан Агата.
Меня мучил сушняк, поэтому я залпом выпил воду и со стоном опустился на подушку. Но через минуту почувствовал, что меня стало потихоньку отпускать. Через пять минут я был свеж как огурчик.
«Что за чудо-таблеточка?» – удивился я.
Агата засмеялась:
«Помнишь, я тебе говорила, что у нас замечательная медицина? Здесь растут очень оригинальные травы, из которых наши фармацевты и делают свои лекарства. И они очень эффективные, поэтому