Действительно – что? Фрэнсис уже заметила в доме напротив востроглазую миссис Доусон, которая старательно делала вид, будто возится с оконным шпингалетом. А теперь еще мистер Лэмб с соседней Хай-Крофт-стрит, проходя мимо, остановился и с любопытством уставился на набитые чемоданы, обшарпанные жестяные сундучки, сумки, корзины и скатанные ковры, которые мистер Барбер и мистер Уисмут для удобства складывали на низкую кирпичную ограду сада.
Она увидела, как двое мужчин приветственно кивнули мистеру Лэмбу, и расслышала их голоса:
– Здравствуйте!
– Добрый вечер!
Пожилой джентльмен немного смешался, не в силах определить общественный статус молодых людей – вероятно, сбитый с толку полосатыми «клубными» галстуками.
– Надо бы выйти помочь, – сказала Фрэнсис.
– Да, сейчас спущусь к ним! – живо отозвалась миссис Барбер.
Однако, покинув большую комнату, она забрела в соседнюю спальню, а оттуда прошла в последнюю комнату – маленькую заднюю, расположенную через площадку напротив спальни Фрэнсис. Фрэнсис с матерью по-прежнему называли ее «комнатой Нелли и Мейбел», хотя у них не было ни Нелли, ни Мейбел, ни других домашних слуг с тех пор, как в 1916 году всех их переманили военные заводы. Комнату переоборудовали в кухню – с буфетом, раковиной, газовым освещением, газовой плитой и счетчиком-автоматом. Фрэнсис самолично покрыла лаком обои и покрасила пол морилкой, решив не вощить. Буфет и стол с алюминиевой столешницей она перетащила наверх из судомойни, пока матери не было дома.
Фрэнсис постаралась устроить все в лучшем виде. Но сейчас, глядя на миссис Барбер, вступающую во владение комнатами, мысленно расставляющую в них свои вещи, она вдруг почувствовала себя лишней – словно превратилась в собственный призрак.
– Ну, если я вам больше не нужна, – неловко проговорила она, – пойду посмотрю, как там ваш чай. Если что-нибудь понадобится, я буду внизу. Вам лучше обращаться ко мне, а не к моей матери, и… Ах да! – Она остановилась и запустила руку в карман. – Вот, возьмите, пока я не забыла.
Фрэнсис достала ключи от дома – два комплекта, каждый на своем шнурке. Ей потребовалось известное усилие, чтобы отдать их, вложить в ладонь этой молодой женщины, почти девочки, совершенно незнакомой, которую она призвала в свою жизнь, поместив объявление в «Саут-Лондон-пресс». Миссис Барбер приняла ключи с величайшей серьезностью, наклоном головы показав, что понимает важность момента. С неожиданной деликатностью она сказала:
– Спасибо, мисс Рэй. Спасибо, что так замечательно все обустроили. Уверена, мы с Леонардом будем здесь счастливы. Нимало не сомневаюсь. Разумеется, у меня тоже есть кое-что для вас, – добавила она, убирая ключи в портплед и вынимая оттуда измятый коричневый конверт.
Плата за две недели. Пятьдесят восемь шиллингов. Фрэнсис услышала хруст банкнот и позвякивание монет. Постаравшись придать лицу деловое выражение, она взяла у миссис Барбер конверт и небрежно сунула в карман – как будто,