– Тейлор!
Я замерла, обернулась и в противоположном конце кухни увидела Джелси, мою двенадцатилетнюю сестру. На ней были старая пижама и блестящие балетки, но волосы она уже успела собрать в безупречный узел на макушке.
– Чего тебе? – Я шагнула от двери, стараясь принять непринужденный вид.
Она нахмурилась, уставилась на сумку, висевшую у меня на плече, и посмотрела мне в лицо.
– Что ты делаешь?
– Ничего. – Я прислонилась к стене, что, вероятно, должно было подчеркнуть мою непринужденность, хотя, кажется, никогда в жизни не принимала такой позы. – Чего тебе?
– Не могу найти свой айпод. Ты не брала?
– Нет, – отрезала я, еле удержавшись от того, чтобы сказать, что и пальцем не тронула бы ее айпод с балетной музыкой и записями кошмарной группы «Бентли Бойз», состоящей из трех братьев с идеально зачесанными на бок челками и сомнительными музыкальными талантами, которой она была одержима. – Спроси у мамы.
– Ладно, – медленно произнесла она, продолжая с подозрением глядеть на меня, затем сделала разворот на цыпочках. – Мам!
Едва оказавшись возле двери черного хода, я тут же отпрянула назад. Дверь распахнулась, и в нее попытался протиснуться мой старший брат Уоррен, неся в руках коробку наподобие тех, в какие фасуют товар в булочной, и лоток с кофейными стаканчиками.
– Доброе утро! – поздоровался он.
– Привет, – пробормотала я, с тоской глядя мимо него на улицу. Надо было улизнуть из дома на пять минут раньше и лучше через парадную дверь.
– Мама посылала меня за кофе и бубликами. – Брат поставил все принесенное на стол. – Ты ведь с кунжутом любишь?
Я терпеть не могла бублики с кунжутом, которые из всех нас только Уоррену и нравились, но сейчас не собиралась с ним спорить.
– Ну да, – быстро сказала я, – спасибо.
Уоррен взял стакан и отхлебнул кофе. Ему девятнадцать (он на два года старше меня), и он обычно носит брюки цвета хаки и спортивную рубашку с короткими рукавами, будто в любой момент его могут позвать председательствовать на каком-нибудь совете или сыграть партию в гольф.
– Где все? – чуть помедлив, спросил он.
– Понятия не имею, – ответила я, надеясь, что он пойдет разыскивать остальных. Брат кивнул и снова отпил кофе. По-видимому, он никуда не спешил.
– Я, кажется, слышала маму наверху, – сказала я, поняв, что Уоррен намеревается коротать утро, потягивая кофе и глядя в пространство.
– Скажу ей, что вернулся. – Поставив наконец стакан, он направился к двери, но остановился и, стоя ко мне спиной, спросил: – А он уже встал?
– Не знаю, – ответила я небрежно, пожав плечами, будто это был самый обычный вопрос, хотя еще несколько недель назад сама мысль, что отец в такой час мог спать или просто быть дома, показалась бы нелепой.
Уоррен снова кивнул и вышел из кухни. Я бросилась к двери.
Поспешно миновав подъездную дорожку от дома до Гринлиф-роуд, я глубоко вздохнула и самым быстрым спортивным шагом двинулась по тротуару. Может быть, стоило взять машину, но ведь некоторые вещи делаешь по привычке, а последний раз я тайком выбиралась из дому задолго до получения водительских прав.
Я заметила, что по мере удаления от дома постепенно успокаиваюсь. Здравый смысл подсказывал – рано или поздно все-таки придется возвращаться, но сейчас я старалась не прислушиваться к себе, а просто представлять, что этот день, да и все это лето, просто никогда не наступит. И чем дальше я уходила от дома, тем проще мне было в это поверить. Спустя какое-то время, я уже рылась в сумке в поисках солнцезащитных очков, когда услышала металлическое позвякивание и оглянулась.
Сердце у меня слегка екнуло: Конни из белого дома напротив, ровесница моих родителей, выгуливала собаку и приветливо махала мне рукой. Раньше я даже знала ее фамилию, но сейчас не могла вспомнить. Засовывая футляр от очков в сумку, я нащупала что-то, что на поверку оказалось айподом Джелси (ой!), который я, должно быть, схватила, приняв за свой. Избежать встречи с Конни можно было двумя способами – либо, нарушая все мыслимые правила приличия, не обратить на нее внимания, либо отвернуться и бежать в лес. Но что-то мне подсказывало, что и в том, и в другом случае об этом будет незамедлительно доложено маме. Я вздохнула и, когда Конни подошла ближе, заставила себя улыбнуться.
– Привет, Тейлор! – женщина широко улыбнулась. Ее пес, туповатый золотистый ретривер, рвался ко мне, натягивая поводок, шумно дышал и вилял хвостом. Я посмотрела на него и попятилась. Мы никогда не держали собак, так что я любила их лишь в теории и достаточного опыта общения с ними не имела.