В четверг он не пришел, и Нина поняла, что напрасно отказалась пойти с Марго в консерваторию. «Может, он и завтра не придет, – подумала она, – не из-за журнала же ему приходить?»
Но он пришел. Они опять сидели в кухне: Нина угощала его телятиной под соусом, приготовленным из его грибов, и только сейчас рискнула спросить:
– Ваши обстоятельства как-то изменились?
– Да, во всяком случае, на ближайшую зиму. Мой товарищ по прежней работе предлагает мне караулить его дачу в Озерках. Если позволите, я ему от вас позвоню.
Нина позволила, но товарища не оказалось на месте.
– Что-нибудь случилось? – спросила она.
– Да нет… Мы договаривались сегодня вечером заехать к нему на дачу, а его до сих пор нет дома.
Нина сказала, что еще не так поздно и товарищ может появиться в любую минуту, и они вместе стали ждать.
Было уже начало двенадцатого, когда Юрганов набрал номер в последний раз: телефон товарища по-прежнему не отвечал.
– Вам, наверное, негде переночевать? – спросила она.
Оказалось, что переночевать он может в деревне, где провел лето, но деревня, как выяснилось, находится далеко, и добраться до нее ночью в любом случае невозможно.
– Куда же вы делись прошлый раз, когда ушли от меня? – спросила Нина.
– Переночевал на бульваре. Ничего страшного – сейчас тепло.
– Почему же вы ничего не сказали? Вы могли бы остаться у меня.
– Не хотел вас затруднять.
– Ну почему же не хотели, если я – Ульяна?
И он остался. Нина постелила ему на кухонной кушетке, и Вася по старой привычке устроился у него на животе.
Хозяин дачи нашелся только под вечер следующего дня.
– Слушай, старик, у меня немного изменились планы, – сказал он Юрганову, – Если бы ты мог неделю или дней десять подождать, а? А то, видишь ли, жена хочет еще побыть на даче. Перезвони мне числа двадцать пятого, хорошо?
И Юрганов остался у Нины. Утром она уходила на работу, а он убирал свою постель, чистил овощи, из которых Нина варила обед, кормил кота, поливал цветы, иногда ходил в магазин. В квартире поселились его вещи: в ванной – зубная щетка, в стенном шкафу – летняя куртка, в прихожей – сшитые белыми суровыми нитками войлочные шлепанцы. Вечера они проводили за разговорами, телевизор почти не включали и часто выходили постоять на балкон, посмотреть на дождь.
Ночью Нина, лежа в постели, вспоминала его рассказы, пытаясь представить себе его прошлую жизнь, перебирала в памяти его слова, взгляды, жесты, удивлялась тому, как много у них общего: им нравились одни и те же стихи, одна и та же музыка, одни и те же книги. Вспоминала, как трогательно он ведет себя с котом и как кот, недоверчивый и осторожный, платит ему той же монетой. «Чем все это кончится?» – спрашивала себя Нина и не находила ответа.
Что-то мешало ей разобраться в своих чувствах. Возможно,