Поэтому, когда штурмоносец, зависнув над самой землей, открыл десантный люк, в шведском лагере звонко проиграла труба, и у главных ворот начала расти толпа людей, в которых сразу можно было опознать начальство, большое и не очень. Прочая же публика повылезла на ограждающий лагерь утыканный кольями земляной вал и наблюдала за разворачивающимся спектаклем оттуда. Тем временем амазонки, полностью экипированные в защитные комплекты из мира Елизаветы Дмитриевны, выводили из люка своих коней и ловко вскакивали в седла. По части умения управлять своим скакуном в этом мире им не было равных. Ни шведские рейтары, ни польские гусары, ни крымские татары не понимали и не чувствовали лошадь так, как эти рожденные для войны юные девушки. Последними из десантного люка появились мы с Михаилом – только для того, чтобы сесть в седла подведенных нам массивных дестрие, и после этого вся наша кавалькада неспешным шагом направилась к гостеприимно распахнутым воротам шведского лагеря.
Король Карл сам встречал нас чуть поодаль от ворот, в конце шеренги одетых в черное королевских гвардейцев, изображающих из себя что-то вроде почетного караула. Шведский монарх оказался рыжеватым и коренастым человечком с длинными усами-пиками и короткой «испанской» бородкой на массивном подбородке. Рядом с ним стоял похожий на него мальчик десяти-двенадцати лет от роду, такой же рыжеватый и коренастый, но, разумеется, без бородки и усов. Тут и к гадалке не ходи, что это был старший из сыновей короля, Густав – отец с младых ногтей готовил его к королевскому ремеслу, беря с собой и на совещания с советниками, на заседания парламента-риксдага и в военные походы. Кстати, эти королевские советники одновременно были и учителями-воспитателями юного принца.
Приблизившись к строю королевских гвардейцев, мы с Михаилом спешились и из уважения к королю и его сыну пошли дальше уже на своих двоих. При нашем приближении Карл упер левую руку в бок рядом с эфесом шпаги, а правой приподнял над головой высокую черную шляпу, тем самым обнажив массивную «ленинскую» лысину.
– Артанский князь Серегин, колдун и полководец, насколько я понимаю, – скрипучим простуженным голосом произнес он, – скажите, какие дела привели вас в наши края и зачем вам понадобился шведский король, у которого и без того хватает забот?
– Да, – ответил я, – именно так. Только, с Вашего позволения, звание колдуна мне не совсем подходит, потому что я не занимаюсь колдовством, не варю зелья из лягушек и земляных