– Что, детка, соскучилась по мне? – Гер прошел по комнате и остановился напротив нее, – Пойдем, займемся более интересным делом.
Он протянул ей руку.Дара отшатнулась и стала отползать от него.
– Давай в этот раз по-хорошему. Теперь тебе терять уже нечего, поэтому не вижу смысл ломаться. Пойдем.
Гер, подойдя к девушке, попытался поднять ее с ковра. Только вот слова Гера о том, что теперь ей нечего терять, так больно резанули ее, что Дара, уже не сдерживая ненависть к этому человеку, стала яростно вырываться.
Гер пытался держать себя в руках. Он дал себе слово, что больше не будет так себя вести. Но девчонка не оставляла ему шансов. Когда ее ноготочки прошлись по его щеке, он почувствовал, что его сдержанность трещит по швам. Звонкая пощечина окончательно смела все грани разумного в нем. Он никогда не позволял женщинам так с собой обращаться. Гер с размаху ударил девушку по лицу и, пока она приходила в себя, стал срывать с нее одежду. Видно, его удар был сильный. Только когда он ее полностью раздел, цыганка пришла в себя и опять стала яростно сопротивляться. Но сейчас Гера уже ничего не сдерживало. Он видел под собой ее тело, оно было красиво, и он чувствовал в себе животный инстинкт обладания. Несколько ударов по лицу сломили ее сопротивление и Гер, чувствуя, что она обмякла, развел ей ноги. Он брал ее жадно, грубо, с такой страстью, как, наверное, в древности победители брали своих пленниц, захваченных в битве. Она была его трофеем, его призом, его добычей. Такая гремучая смесь порождала в нем низменные инстинкты и затмевала разум. Он вообще не понимал, почему рядом с этой девчонкой с ним такое творилось. Он буквально превращался в монстра и уже не мог контролировать себя.
Дара, отвернув голову в сторону, ждала, когда всё это кончится. Спина при каждом толчке терлась о ковер, и кожа от соприкосновением с ворсом уже горела. Но ей было так легче – отвлекаться на физическую боль, чем осознавать, что сейчас с ней происходит. Теперь его движения в ней уже не вызывали такой боли, как в первый раз, хотя ей всё равно было больно там, между ног, от его проникновения. Но Дара кусала губы, чтобы не стонать и не заплакать. Она просто ждала, когда всё закончится.
Оргазм, накрывший Гера, был невероятным. Это уже второй раз, когда его так накрывало. К такому он не был готов и не мог понять, почему именно с ней он это испытает. Ведь не мальчик уже, столько женщин побывало в его жизни и вроде даже влюблялся во многих, да только такого ощущения, как с этой цыганкой, он никогда не чувствовал в себе. Возможно, ее сопротивление его так заводило или она сама слишком нереальная, не такая, как у него были, ведь и вправду настоящая цыганка.
Встав и оправив одежду на себе, Гер краем глаза наблюдал, как девушка на ковре, свернулась, как и в прошлый раз, в позу эмбриона и стянув с кровати покрывало, завернулась в него.
Он сдержал в себе непонятный ему порыв и, придав голосу стандартные властные нотки,